Безымянный мир

– Справедливая цена. – Без раздумий согласился Док. – Семьсот пятьдесят сейчас, остальное готов лекарствами, услугами или как караван придет – деньгами.

– По рукам! Уважаемый Толян, пригласите, пожалуйста, господина Смотрящего! – довольный обоюдовыгодной сделкой Тагир разлил по стаканам порцию молока. Мальчик, которого прямо-таки распирала гордость за такое серьезное поручение, не заставил охотников долго ждать.

Кулак сходу въехал в тему, получив свои десять процентов – груду в сто пятьдесят монет и заявил: Только, это, братва, с Фашистом вашим я бы прям щас и рассчитался. Я, это, бойцов своих кликну и айда.

Хантеру сразу понравился этот спокойный рассудительный и, как ему показалось, надежный человек. Вот только отчего-то нахлынуло смутное воспоминание из школьных лет: случалось ему получать ненужные подсказки от соседей парте. Так и сейчас, словно обронил известную истину в качестве одолжения и с чувством собственного превосходства некий мальчик из приличной семьи, претендующий на роль лидера в классе. Умный, задиристый, привыкший действовать чужими руками…

Пока стажер с помощью Таи и Толяна, разделывал чудовищного склизкого червяка под обидные комментарии жрецовских шестерок, Тагир в сопровождении Кулака и Дока отправился утверждать результаты сделки у Фашиста, то есть относить «добрую половину» заработка – триста монет.

– Чума пади на его лысину! – Тагир вкратце пересказал стажеру ход разборки с Фашистом. – Я заявил, что сошлись на сумме в шестьсот монет. Фашист орал, как потерпевший, что продешевили, обещал меня на счетчик поставить. Благо Кулак с Доком подтвердили мои слова. Взял триста, а со шкурой мы пролетели, увы. Чистых восемьсот монет, а то и вся тысяча!

– Ну и хер с ним. Не жили богато, не зачем и начинать.

– Зато по мясу братву подвинул. Даем им два ведра, правда без костей. Остальное – наше.

Не отходя от разделочного стола, охотники за вечер распродали больше ста килограммов мяса из своей доли, поправив благосостояние на полсотни монет, двадцать литров питьевой воды, пять порций молока, слиток свинца, и пригоршню разнокалиберных патронов. В тот вечер никто из платежеспособного населения базы не остался без сытного и вкусного ужина.

Мичурин с женой принесли корзину овощей-фруктов и бутылку бормотухи собственного приготовления. Садовод пришел не меняться, а провернуть взаимовыгодную сделку – щедрый гешефт играл роль затравки. Между делом Тагир поведал, что жирное мясо змеи ценится исключительно высоко и является деликатесом. К сожалению, оно слабо пригодно к долгому хранению в вяленном или соленом виде, так как со временем сильно теряет во вкусе. Для охотников существовал один способ сохранить это мясо впрок на сезон-другой – приготовить тушенку. Потушить, разбавив саранчатиной, либо картошкой, залить трилобичьим жиром и укупорить в стеклянные банки. Мичурин, как обладатель необходимой тары, оборудования и опыта предложил взяться за приготовление консервов. Охотники предоставляли мясо и топливо, а он с женой и работницей брался за переработку и даже гарантировал разнообразие рецептов. Раздел готовой продукции вызвал продолжительный спор, т.к. предложенный вариант 50 на 50 охотников не устроил. Тагир увлеченно торговался, двигая отметку «наше» вверх, а «ваше» вниз. После того, как Мичурину было обещано возместить ценную тару, предприимчивый садовод согласился поработать за тридцать процентов результата. Дюжину исправных банок Тагир отыскал в «закромах Родины», едва ударили по рукам, остальные обещал принести в течение декады из руин полиса или купив у Калиты. Пятьдесят килограммов мяса змеи, соль, вяленую саранчатину и пустую тару охотники незамедлительно доставили во владения Мичурина.

Для собственного употребления напарники оставили больше десяти килограммов отборной вырезки, замариновав под плотным гнетом. На огонек неожиданно для Хантера пожаловали Дед и Замок с двумя своими починенными, которых он представил, как Чапаева и Акбарса.

Дед – оружейник и долгожитель Базы явился без приглашения, да еще по пути заякорил Замка со товарищи, но Тагира сей факт нисколько не удивил. Гости проигнорировали пиршество фашистских прихвостней и почтили своим вниманием охотников, что следовало рассматривать как знак уважения людей, знающих цену достойной компании. Тая по просьбе хозяина собрала на столик под навесом дополнительную посуду и ушла к себе.

На блюдо сочного истекающего горячим жиром и нестерпимо аппетитным ароматом мяса гости ответили двумя бутылками кактусовой настойки. Местный специалитет производили в Орешке по технологии, изложенной на этикетке. Спирт тройной перегонки настаивали четыре декады на подвяленных бутонах кактуса-трехгранника, собранных в экологически чистом районе за сутки до начала цветения. Ароматная рубиновая жидкость крепостью 45 % отлично гармонировала с шашлыком и овощами и пилась на вкус Хантера как лучший из коньяков, что ему доводилось пробовать. Сидели чисто мужской компанией – Тая и Толик поели у себя в комнате.