Безногий ас

После ленча они снова взлетели, на этот раз целью был Сент-Омер. Немцев было гораздо больше, чем ранее. Несколько стай стервятников уже ждали прибытия англичан. Пилоты Бадера постоянно оглядывались по сторонам, с особой тревогой поглядывая в сторону солнца. Затем кто-то громко вскрикнул, когда появились немцы. Бадер немедленно приказал всем летчикам крыла действовать самостоятельно, иначе было просто нельзя. Через несколько секунд в небе завертелась безумная карусель. Бадер поймал на прицел «мессер» и дал очередь почти в упор. Оранжевая вспышка, черный дым — и немецкий истребитель полетел вниз. Еще несколько «мессеров» спикировали на него. Он дал короткую очередь с упреждением, когда один из них проскочил перед его «Спитфайром». Поврежденный самолет задымился, но тут его догнал и расстрелял кто-то из летчиков Кена Холдена. Еще одним врагом меньше. Взмокший, но обрадованный Бадер повернул домой.

Еще две отметки в летной книжке, получается, что за неделю уничтожены 2,5 самолета, еще несколько повреждены. Дела идут все лучше и лучше. С этого времени они проводили по одному рейду в день, если только не мешала погода[6]. Потери были относительно небольшими, однако капля по капле… А конца войны не было видно. Было легче вообще об этом не думать. Слава богу, что я до сих пор жив, а что там будет, то и будет. Самое тяжелое время — последние минуты перед вылетом. Когда ты поднимаешься в воздух, мысли сразу переключаются на другое, и тут уже не до переживаний.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что Бадер начисто лишен нервов. Этот человек в черном летном костюме и бело-голубом шарфе спокойно забирался в кабину, совал трубку в карман, словно готовился поехать на пикник. В воздухе истребители собирались над Бриллиантом[7] и брали курс на Францию. Далеко внизу были видны спасательные катера, которые выходили из портов, чтобы крейсировать в заранее указанных точках. Летчики имели инструкцию в случае повреждения самолета садиться на воду именно там. Купаться, конечно, неприятно, но хорошо, когда вынужденное купание обставлено с комфортом.

Бадер всегда вел 616-ю эскадрилью в сомкнутом строю: 3 четверки на высоте 20000 футов. На 2000 футов выше, сзади и правее держался Холден с 610-й эскадрильей. Еще выше, примерно на 30000 футов, их прикрывал Стэн Тэрнер со 145-й эскадрильей. Обычно он старался занять позицию против солнца. Очень часто они поднимались на такую высоту, что за самолетами появлялись инверсионные следы. Затем они опускались чуть ниже, и следы пропадали. Зато любой вражеский самолет, который решил бы атаковать их сверху, немедленно выдал бы себя длинным белым хвостом. Иногда авиакрыло Тангмера летало во Францию самостоятельно, иногда присоединялось к пчелиному рою, сформированному вокруг бомбардировщиков.

По пути к цели никто не смел нарушать радиомолчание, пока не показывался французский берег. Там немцы уже могли видеть их самолеты, и больше не было необходимости скрытничать. Первым говорил обычно Бадер:

«Хэлло, автобус зеленой линии[8]. Можете трепаться. С тобой все в порядке, Кен?»

«О'кей, Салага. Я занял место». (Холден)

«Ты в норме, Стэн? Черт, ты где? Я тебя не вижу».

«Все в порядке, ДБ. Можете заткнуться. Я здесь».

«Хэлло, Вуди, видно что-нибудь стоящее?»

«Хэлло, Салага. Отвечает управление. Следует ждать сильного отпора над Большим Деревом![9] От 30 до 40 самолетов собираются к востоку от него. Я слежу за ними. Пока все».

Снова Бадер:

«Ты слышал, Кен?»

«Да».

«А ты, Сэн?»

Тэрнер питал пристрастие к более красочным ответам. Он имел привычку пищать ломаным фальцетом, как испуганная горничная:

«О, дорогой! О, милый! Как страшно. Это просто ужасно».

За этим обычно следовал жизнерадостный смех.

Они пересекли побережье возле Площадки для гольфа[10], и Бадер проворчал умиротворенно:

«Мне кажется, на площадках кто-то копошится, не так ли, Кен?» (С высоты 20000 футов площадки казались не больше булавочных головок.)

После такого диалога нервное напряжение ослабло, и теперь Вудхолл точно знал, где они находятся. Затем голос Бадера потерял игривые нотки и снова стал сухим и деловитым.

Зато голос Вудхолла ничуть не изменился — все тот же глубокий проникновенный бас, никогда не теряющий уверенности. Временами пилотам казалось, что в кабине у них за спиной сидит строгий учитель. В паре с Бадером они составляли прекрасную команду.

Вскоре снова появился Вудхолл.

«Хэлло, Салага. „Мессера“ над Большим Деревом, идут на юг с набором высоты. Смотри, как бы они не атаковали со стороны солнца твой правый фланг».

«О'кей, Вуди».

Несколько минут тишины, а потом опять:

«Хэлло, ДБ. Рекомендую посмотреть на три часа вверх. Я полагаю, ты увидишь то, что искал».