Безнадега

То, что осталось от Одри Уайлер, еще держалось за парапет, пытаясь подняться и перевалиться через него, когда опоры не выдержали и балкон с грохотом оторвался от стены. Поначалу он заскользил вперед, утаскивая с собой часть коридора и заставив Стива и остальных отпрянуть назад, как от разлома в земле. А затем балкон начал поворачиваться. Одри перевалилась через парапет, Стив заметил ее ноги, и тут же балкон с жутким грохотом рухнул на стоящие внизу кресла. Миниатюрным атомным грибом вспухла пыль.

– Дэвид! – крикнул Стив.

– Что с Дэвидом? Он жив?

– Не знаю, – ответил Ральф. В глазах его стояли слезы.

– Был жив, когда я вынес его из будки киномеханика, это точно, а вот сейчас я не знаю. Не чувствую его дыхания.

– 3 -

Все двери, ведущие в зал, распахнулись, пыль от рухнувшего балкона стояла и в вестибюле. Дэвида отнесли к одной из дверей на улицу. Идущий снаружи воздух отталкивал большую часть пыли.

– Опустите его на пол, – распорядилась Синтия, лихорадочно думая о том, что делать дальше. Но мысли путались. – Положите на спину. Выпрямите ему ноги. Раскиньте руки. Нельзя пережимать дыхательные пути.

Ральф с надеждой посмотрел на Синтию, укладывая вместе со Стивом мальчика на протертый до дыр ковер.

– Ты что-нибудь знаешь… об этом?

– Смотря что вы имеете в виду. Насчет первой помощи и искусственного дыхания – да, я училась на курсах. А вот насчет женщин, которые превращаются в маниакальных убийц, а потом гниют заживо – нет.

– Кроме сына, у меня никого нет, мисс. Он единственный, кто остался из моей семьи.

Синтия закрыла глаза, склонилась над Дэвидом и сразу почувствовала безмерное облегчение: мальчик дышал, пусть слабо, но дышал.

– Он жив. Я ощущаю его дыхание. – Она посмотрела на Ральфа и улыбнулась. – Меня не удивляет, что вы ничего не заметили. Физиономия-то у вас – сплошной синяк. Вот кожа и потеряла чувствительность.

– Да. Может, и так. Но я, наверное, просто боялся… Ральф попытался улыбнуться в ответ, но без особого успеха. Он тяжело вздохнул и привалился к стене.

– Я собираюсь помочь вашему сыну. – Синтия всматривалась в лицо мальчика. – Я собираюсь тебе помочь, Дэвид. Позволь мне помочь тебе, хорошо? Позволь мне помочь тебе.

Она повернула голову мальчика набок, дернув щекой при виде синяков на его шее. В зале опять загрохотало. Видимо, рухнула та часть балкона, которая поначалу почему-то удержалась на месте. Однако Синтия даже не повернулась, продолжая пристально вглядываться в Дэвида. Пальцами левой руки открыла ему рот, наклонилась ниже, правой зажала ноздри. Приникла своим ртом к его рту и выдохнула. Грудь Дэвида поднялась повыше, потом опустилась, когда Синтия освободила ноздри и оторвалась от рта. Девушка зашептала ему на ухо:

– Возвращайся к нам, Дэвид. Ты нам нужен. И мы нужны тебе. – Вновь она наполнила его грудь воздухом и повторила: – Возвращайся к нам, Дэвид.

Пока он выдыхал воздух, попавший в его легкие с ее помощью, Синтия изучающе оглядела мальчика. Дыхание стало глубже, решила она, глаза так и ходили под посиневшими веками, а вот признаков того, что он скоро придет в сознание, не замечалось.

– Возвращайся к нам, Дэвид. Возвращайся.

Джонни огляделся, словно о чем-то вспомнив.

– А где Мэри? Вы ведь не думаете, что этот чертов балкон упал на нее, правда?

– С какой стати? – удивился Стив. – Мы же оставили ее со стариком.

– И ты полагаешь, что она все еще там? После всех этих криков? После того, как этот гребаный балкон рухнул вниз?

– Кажется, я вас понимаю, – нахмурился Стив.

– Нас опять ждет неприятный сюрприз. Я это знаю. – Джонни повернулся к Стиву. – Пойдем поищем ее.

Синтия оставила этот разговор без внимания. Она все разглядывала лицо Дэвида.

– Не могу понять, где ты сейчас, парень, но пора бы тебе и вернуться. Время седлать лошадей и отправляться в путь.

Джонни взял ружье, а винтовку протянул Ральфу: – Оставайся с сыном и девушкой. Мы скоро вернемся.

– Да? А если не вернетесь?

Джонни поначалу не нашелся с ответом, а потом его лицо расплылось в широкой улыбке.

– Сожги документы, уничтожь рацию и раскуси капсулу смерти.

– Что?

– Откуда мне знать? Следуй голосу разума. Что еще я могу тебе сказать? Пошли, Стив. По левому проходу, если тебе неохота взбираться на гору Балкон.

Ральф проводил их взглядом, потом повернулся к Синтии:

– Что с Дэвидом, как по-вашему? Эта сука задушила его, и он сейчас в коматозном состоянии? Его друг был в коме. Когда он вышел из нее, все говорили, что это чудо, но я не пожелал бы такого злейшему врагу. Что с моим мальчиком?

– Я не думаю, что он без сознания, тем более в коме. Видите, как ходят глаза? Похоже, что он спит… или пребывает в трансе.

Синтия подняла голову и на мгновение встретилась взглядом с Ральфом.

Тот опустился на колени, убрал прядь волос со лба Дэвида и нежно поцеловал его между глаз, где на коже появилась едва заметная морщинка, словно мальчик хмурился.

– Возвращайся, Дэвид, – прошептал он. – Пожалуйста, возвращайся.

Дэвид дышал тихо и ровно. А глаза под веками пребывали в непрерывном движении.

– 4 -