Безмолвный дом

После того, как расследование убийства было завершено, господин Дензил и госпожа Врэйн совершили формальную помолвку, договорившись, что сыграют свадьбу через некоторое время, когда здоровье отца Дианы улучшится. Забрав отца из клиники доктора Джорса, Диана перевезла его в сельскую местность и окружила нежной заботой в надежде, что здоровье вернется к нему. Но все ее надежды оказались тщетны, так как старик продолжал баловаться морфием, то и дело убегал из дому и вел странную жизнь наркомана, что совершенно подорвало его здоровье. А потом неожиданно впал в детство и, лишенный наркотиков, которые прежде рождали в нем безумие, влачил жалкое существование. Иногда он днями ни с кем не разговаривал и даже перестал читать книги. Тут его неожиданно парализовало, и несколько месяцев он провел в инвалидном кресле, ведя несчастную жизнь и большую часть времени разъезжая по саду.

Однако организм его оказался столь силен, что он прожил еще целый год и умер, неожиданно для всех, во сне. Диана не сильно страдала по поводу смерти отца и даже в глубине души радовалась, что та оказалась такой легкой, так как смерть милостиво освободила его душу от измученного тела. Марк Врэйн умер и был похоронен, после чего Диана отправилась за границу вместе со своей неизменной спутницей — Присциллой Барбар.

А Люциан остался в грязном, дымном Лондоне и упорно трудился на своей ниве юриспруденции. Постепенно он приобрел известность и даже выиграл несколько дел в суде. Однако он еще был далек от образа адвоката с безупречной репутацией, который с легкостью может браться за любые дела. Редко случалось так, что молодой адвокат быстро обретает известность. С усердием и точностью Дензил соблюдал все необходимые процедуры, маленькими шажками поднимаясь вверх по служебной лестнице для достижения поставленной перед собой цели. Хотя отлично сознавал, что находится лишь в самом начале карьеры и путь наверх будет долгим и трудным. Но юноша твердо решил, что станет известным адвокатом или даже королевским судьей.

В течение того года, когда Диана находилась в трауре, дела Люциана пошли столь хорошо, что он чувствовал самую настоятельную необходимость жениться на девушке, когда она вернется, не видя для этого больше никаких препятствий. Главное, чтобы она согласилась.

— Ну и что, если вы небогаты, — осадила его Диана, когда он заявил, что его бедность — единственное препятствие для заключения союза. — Деньги без вас не могут принести мне никакого удовольствия. Я не хочу в одиночестве прозябать в поместье Бервин. Я выйду за вас замуж, как только вы пожелаете.

И Люциан, стараясь извлечь выгоду из слов Дианы, решил жениться как можно быстрее, несмотря на то, что со смерти господина Врэйна не прошло и двух лет. Вот так и вышло, что они стали мужем и женой.

Теперь же они вместе встречали закат в саду в поместье, куда возвратились после медового месяца. Мисс Присцилла Барбар, которая осталась отвечать за поместье в их отсутствие, с большой радостью приветствовала возвращение пары, так как рассматривала их, как одно из собственных творений. Теперь же, на закате, она скрылась в доме, оставив молодых. Взявшись за руки, Люциан и Диана сидели под зеленеющим дубом, и солнечный свет окрасил закатным румянцем их лица.

Какое-то время Люциан любовался своей супругой, а потом рассмеялся.

— Что так рассмешило тебя, дорогой? — поинтересовалась Диана и тоже улыбнулась.

— Просто я вспомнил одну историю, скорее милую, чем забавную, — ответил Люциан, чуть крепче сжав руку супруги. — У Ганса Христиана Андерсена есть такая сказка «Бузинная матушка»… А потом мне представилась пожилая пара, которая справляет золотую свадьбу под липой. Они чинно сидят, залитые солнечным светом, сияющим на их серебряных коронах.

— Ну, мы-то сидим под дубом, и никаких корон у нас нет, — ответила в свою очередь Диана. — Но счастливы мы не меньше. Хоть до золотой свадьбы нам еще далеко.

— Возможно, дорогая Диана, когда-нибудь так и будет.

— Пятьдесят лет, мой дорогой, это большой срок, — с сомнением проговорила госпожа Дензил.

— А я доволен. Пятьдесят лет — целая вечность счастья, так что стоит подождать. Честное слово, Диана, я чувствую, ты заслуживаешь счастья. А все неприятности пусть останутся в прошлом.

— Уверена, с тобой, Люциан, меня ждут счастливые годы. Жаль только, что другие люди до сих пор страдают.

— Ты о ком?

— Например, о господине Джабезе Клайне.

— Моя дорогая, я надеюсь, он достаточно крепкий человек, но я в самом деле никак не могу жалеть его. Он был… не побоюсь этого слова… настоящим негодяем!

— Не отрицаю, он вел себя ужасно, — вздохнула Диана. — Но он действовал ради дочери. Ты же знаешь.

— Существует предел даже для отеческой привязанности, дорогая Диана. Я не могу простить этого человека за то, что он устроил эту махинацию, а потом, желая смерти другому, подсунул стилет человеку, обезумевшему от алкоголя. Идея была дьявольской, моя дорогая, и думаю, что Джабез Клайн, назвавшись господином Рентом, сам подписал себе приговор, который и получил.