Безмолвный дом

Люциану их регулярно передавала его хозяйка: о том, что мистер Бервин живет в Безмолвном Доме в полном одиночестве, без слуги или компаньона; о том, что он ни с кем не разговаривает и никого к себе не впускает; о том, что у него, судя по всему, денег куры не клюют, потому как он частенько возвращается домой навеселе; и о том, как миссис Кебби, глуховатая служанка, убиравшаяся в комнатах мистера Бервина, наотрез отказалась ночевать в доме, поскольку полагала, что с ее нанимателем что-то не так.

Дензил пропускал сплетни мимо ушей, пока судьба не свела его вдруг с этим странным господином. Встреча получилась крайне необычная.

Как-то туманным ноябрьским вечером Люциан, возвращаясь домой из театра в начале двенадцатого, отпустил фиакр у въезда на площадь и шагнул в туман. Он был настолько густой, что даже в свете газового фонаря ничего не было видно, и Люциан медленно, на ощупь, побрел вперед, дрожа от холода, несмотря на надетое поверх вечернего костюма меховое пальто.

Он с величайшей осторожностью пробирался вперед, мечтая об огне в камине и ужине, ожидающем его дома, но вдруг остановился как вкопанный, услышав глубокий сочный бас, раздавшийся едва ли не из-под самых его ног. В довершение ко всему, Люциан был поражен, услышав хорошо знакомые слова Шекспира.

– О! – хрипло пророкотал невидимый бас. – О боже, и как это люди берут себе в рот врага, чтобы он похищал у них разум![3] – Вслед за этим из темноты послышалось рыдание.

– Господи помилуй! – вскричал Люциан, нервы которого были на пределе, и попятился. – Кто здесь? Кто вы такой?

– Заблудшая душа, – был ответ, – которую Господь не намерен спасать или миловать! – За сим вновь раздались рыдания.

От плача невидимого в темноте создания у Дензила кровь застыла в жилах. Пройдя немного, он наткнулся на мужчину, который привалился спиной к ограждению, скрестив на груди руки и уронив голову на грудь. Он не пошевелился, когда Люциан тронул его за плечо, а, по-прежнему понурив голову, продолжал стонать и всхлипывать в приступе жалости к самому себе.

– Эй! – сказал молодой адвокат, тряся незнакомца за плечо. – Что с вами приключилось?

– Пьянство! – запинаясь, пробормотал мужчина, внезапно поворачиваясь к нему и бия себя в грудь. – Я – наглядный пример для трезвенников; предупреждение алкоголикам; современный илот, вызывающий у молодежи отвращение своими пороками, коего следует стыдиться.

– Вам лучше отправиться домой, сэр, – предложил Люциан.

– Я не могу найти свой дом. Он где-то рядом, но где именно, я не знаю.

– Вы находитесь на Женева-сквер, – сказал Дензил, пытаясь донести это до сознания одурманенного человека.

– Хотел бы я оказаться там в доме номер тринадцать, – вздохнул незнакомец. – Куда, к дьяволу, он провалился? В этом тумане ни зги не видно.

– Вот оно что! – воскликнул Люциан и взял мужчину под руку. – Идемте со мной. Я отведу вас домой, мистер Бервин.

Не успело это имя слететь с его губ, как незнакомец отпрянул и выругался. Очевидно, смутные подозрения вселили в него ужас перед нежеланным знакомством, пусть даже сердце его холодил страх.

– Кто вы такой? – уже куда более уверенно спросил он. – Откуда вам известно мое имя?

– Меня зовут Дензил, мистер Бервин, и я живу в одном из домов на этой площади. Поскольку вы сами упомянули номер тринадцатый, то не можете быть никем иным, как мистером Марком Бервином, жильцом Безмолвного Дома.

– Обитателем дома с привидениями, – растянул губы в глумливой усмешке Бервин, явно испытывая облегчение, – соседствующим с призраками и даже кое-чем похуже.

– Хуже призраков?

– С собственными грехами, молодой человек. Я глупец и наделал много глупостей. И вот результат… – он осекся на полуслове и зашелся кашлем, сотрясшим его изможденное тело. Когда же он наконец справился с приступом, то обессилел настолько, что вынужден был вновь привалиться к ограде. – Что посеешь, то и пожнешь, – пробормотал он.

Люциану стало жаль этого человека, который, судя по всему, не мог позаботиться о себе, и счел жестоким оставить его одного в столь бедственном положении. Правда, ему вовсе не улыбалось бродить в потемках в холодном густом тумане в столь поздний час, и потому, видя, что его спутник не расположен двигаться с места, он вновь бесцеремонно схватил его под руку. Это внезапное движение, судя по всему, пробудило отступившие было страхи Бервина.

– Куда вы меня тащите? – спросил он, сопротивляясь мягкому нажиму руки Люциана.

– К вашему дому. Вы простудитесь, если останетесь здесь.

– Значит, вы не один из них? – вдруг спросил мужчина.

– Кого вы имеете в виду?

– Не один из тех, кто хочет причинить мне вред?

Дензил уже было решил, что Бервин помешался, и заговорил с ним ласково, как с маленьким ребенком.

– Я хочу помочь вам, мистер Бервин, – мягко ответил он. – Пойдемте к вам домой.

– Домой! Домой! Ах ты, господи, у меня нет дома!