— Пошли посмотрим, — сказал я. Слова не были причиной любопытства. Ничуть. В первую очередь мы являлись рекрутами Академии и в этом месте несли службу, то есть охраняли людей и имущество. Поэтому на любой тревожный сигнал просто обязаны были пулей полететь. — Только поживее. Кажется, мы тут единственные из защитников. Когда там ещё остальные доберутся сюда.
Когда обежали большой навес, где содержались бронированные ииты, то увидели, как в разлившейся реке на бывшем берегу за людьми охотились странные создания. В первое мгновение я подумал, что это мутировавшие сомы или гиганты-налимы из-за специфичной задней части тела. Около трёх метров в длину, с большими нижними плавниками, которые в мелководье походили на ласты, и веер полутораметровых щупалец, растущих из хребта сразу после спинного плавника и почти до хвоста. Этими щупальцами существа хватали людей и тащили тех в воду. На моих глазах двое моих соплеменников с концами исчезли в основном русле реки, опутанные шупальцами. Ещё шесть или семь активно сопротивлялись с переменным успехом.
Ровно секунду осматривал картину происходящего, а затем выстрелил кровавым серпом по крупному существу, в чьих щупальцах слабо билась женщина с длинными чёрными волосами. Её причёска сыграла плохую службу, так как несколько рыбьих отростков крепко вцепились в неё.
Серп попал сразу за крупной головой, совсем не похожей на сомью. И почти полностью отделил ту. Перед глазами вспыхнуло победное сообщение, оповестив о полученных наградах и заодно просветив о природе врагов.
«Угорь, значит», — промелькнула мысль в голове и тут же пропала.
Ближайшие два угря были пустые, без людей и своей целью они выбрали меня. первый получил кровавую пулю точно в лоб. Второй заработал кровавый град, который испещрил всю его голову мелкими отметинами. Судя по всплывшему сообщению, второму хана. А вот первого пришлось добивать. В качестве мизенкорда выбрал воздушное копьё. Сила удара оказалась настолько велика, что огромную рыбину развернуло в воде. Дважды. Дальше использовать магию было опасно. Мог зацепить мечущихся рабочих. Поэтому накинул на себя псевдоплоть, выхватил шпагу и бросился в гущу боя.
Худощавого мужчину с окровавленными руками и лицом я успел схватить в самый последний миг, когда до речной глубины оставалось несколько метров. Левой рукой сцапал его за одежду, а правой, в которой была зажата шпага, рубанул по пучку щупалец. Острая сталь рассекла их словно воздух, совсем не заметив преграды. после чего вонзил клинок в круглый выпуклый глаз рыбы.
— Бегом отсюда! — крикнул я спасённому. — Ты слышишь меня?
Взгляд у того был осоловевший, какой-то слабо потухший. Я тут же вспомнил про упоминание в сообщении о каких-то стрекалах. Скорее всего, с их помощью угорь парализо́вывал или дурманил особо активную добычу. Чертыхнувшись, я бегом, поднимая тучу брызг, потащил мужика на сушу. По пути попался ещё один угорь. Совсем мелкий, не больше меня. Отозвав шпагу, я вмазал по нему воздушным копьём. От удара на его теле появилась обширная рваная рана, а сама рыбина практически согнулась пополам, будто пластилиновая.