Сложно описать это чувство. Будто оказался на сцене в огромном зале полном людей, которые тебя внимательно рассматривают, оценивают… препарируют. Я ощутил себя насекомым, лабораторной мышью и бог знает кем под внимательным взором
Забыв обо всём на свете, я двинулся навстречу ему. Всё моё сознание сосредоточилось на этом действе.
Двигался всё быстрее, не теряя ни секунды, не обходя препятствия, игнорируя врагов, усталость и жажду. Дорога к цели превратилась в какой-то калейдоскоп из мелких событий. Вот я оступаюсь и падаю, чуть не размозжив себе голову об острый камень. А вот передо мной пустошь, затем пересёк глубокий и широкий овраг, протянувшийся на сотни метров в обе стороны с глубоким дном, заполненным острыми камнями. Но
И я дошёл.
Целью оказался глубокий ровный кратер на дне которого стоял пятиметровый скелет. В груди у него часто билось алое сердце, от которого отходили сотни кровеносных сосудов, опутывающие кости частой сеткой.
Наваждение меня оставило в десяти метрах от ужасного существа. Вместе с ним исчезли и силы. Я рухнул на землю в полубессознательном состоянии. Болело всё: кости и мышцы, каждый вздох вызывал резь в груди, руки почти не ощущал, а ноги превратились в сгустки боли. При этом я изо всех сил удерживал сознание, не давая ему скатиться во мрак. Откуда-то знал, что если это произойдёт, то своё «я» я потеряю навсегда.
Всё это время гигант стоял рядом, изображая статую. Ничего не делал, не давил своей волей, молчал.
«И зря. На, сука!» — с этой мыслью я ударил рассекателем целясь точно в сердце. Почти девяносто единиц значения — это мощь. Скелет от удара отшатнулся назад на шаг, а сердце слабо загорелось. По нему разбежались несколько багровых огоньков… и чуть подёргавшись, как свечной пламенный язычок на сквозняке, погасли.
Через мгновение последовал ответный удар. На мне испарилась одежда. Просто сгнила за десятую долю секунды. Такая же судьба постигла амулеты, в том числе и находящиеся в моём теле. При этом там появились рваные гниющие раны до самых костей. Боль была адова! Я завыл, не в силах её терпеть и задёргался на камнях кратера под жестоким взглядом великана. Даже ранение в живот зачарованным кинжалом Эрияны теперь казалось лёгкой щекоткой. Всё прекратилось в тот момент, когда я понял: ещё чуть-чуть и я или умру, или лишусь рассудка.
— Ты… кто? — вытолкнул я из себя слова.
—
— Зачем я тебе? — задал я новый вопрос. Какое бы презрение ни было в чужих словах, но я всё ещё жив после своей выходки. Мало того, эта тварь вытянула меня к себе хрен знает за сколько десятков или даже сотен километров. То есть, я ей зачем-то очень нужен. Главное, чтобы она нуждалась во мне полноценном, в теле с душой, всеми заработанными за жизнь хотелками и разумом, а не провела вивисекцию, удалив лишнее по её мнению.
— Я⁈ — моё удивление было сильным и искренним. — Я могу освободить тебя⁈
Вместо ответа он протянул палец и на краткий миг коснулся им моей груди напротив сердца. Приятным прикосновение не было. Тело будто опустили в жидкий лёд. Если кто нырял без подготовки в купель на крещенские морозы или резко обливался из лохани ледяной водой в сауне, то сможет примерно представить процентов десять от моих ощущений. При этом сердце превратилось в раскалённый кусок металла. Моё сознание вновь поплыло. И в этот раз оно грозило не на время покинуть своё вместилище, а навсегда. К счастью, прикосновение великана продлилось краткое мгновение. Одновременно с разрывом контакта ушли и холод с огнём.
Результатом этого «нежного» поглаживания стало появление нового таланта.