Бездушные

– Конечно. Мы же не такие скучные, как авентинцы. В нашем округе всегда есть место новейшим тенденциям и достижениям. Даже самым сумасшедшим. Тебе обязательно нужно приехать в Рубиновый округ.

Рейна хотела возразить ему, но животное начало двигаться и снова ощупало ее лицо антеннами. Рейна инстинктивно отпрянула. Хлюпающий рот был совсем недалеко от ее головы.

– Давай, не бойся! – Кассиан быстро сел на спину мутанта. Рейне стало нехорошо от мысли о близком контакте с насекомым, но она не хотела бояться чего-то, находясь рядом с сыном Эвстахия.

Поэтому она сжала зубы, прошла мимо головы спринтера, игнорируя звуки, которые он издавал челюстью, и села на его спину позади Кассиана.

Она положила ноги между ножками животного, которое нетерпеливо стучало ими по полу.

Кассиан указал на что-то вроде ТехДека, интегрированного в спину спринтера.

– Тут все проще, чем с планером. Тебе нужно только выбрать направление, и электроды преобразуют импульс в команду. Готова, солнце? – спросил Кассиан, нажимая на ТехДек.

Спринтер выпрямил спину и побежал. Дверь сарая была открыта, и они вырвались наружу навстречу ночи. Оказалось, имя мутанта действительно ему подходило.

Бесчисленное количество ног летели над землей. Каждая сама по себе, но все-таки это были слаженные движения.

Рейна попыталась ухватиться хоть за что-то, но единственной опорой была спина Кассиана. Она сжала зубы, хватаясь руками за его талию. Оказалось, это было очень вовремя, ведь именно в этот момент спринтер ускорился и зигзагом понесся между деревьев.

– Малыш абсолютно бесшумный и хорошо видит в темноте, – прошептал Кассиан. – Никто не заметит, что нас нет на месте.

Было так темно, что Рейна даже не видела свою руку перед глазами, но, судя по всему, темнота совсем не была проблемой для сороконожки, которая летела куда-то далеко.

– Он чувствует боль? – спросила Рейна, указывая на ТехДек.

– Нет, они ничего такого не чувствуют: он, как и большинство насекомых, не имеет ноцирецепторов. Ну, это значит, что они не чувствуют боли.

Рейне казалось странным иметь возможность управлять животным с помощью ТехДека, направляя его туда, куда нужно.

– Я хотел отпустить Малыша на волю, но он всегда возвращался. Боюсь, если спринтер стал домашним животным, он никогда не захочет жить на воле. Они слишком привязываются к своим хозяевам.

«Некоторые рады быть рабами», – сказала однажды Шторми.

Правда, она имела в виду не спринтеров.

* * *

Они ехали очень долго. Так долго, что ягодицы Рейны начали болеть, и она боялась, что упадет со скользкой спины сороконожки.

– Еще долго? – прохрипела она, потирая уставшие ноги.

– Нам туда. – Кассиан указал на слабый свет где-то впереди.

Рейне показалось, что это был участок Желтого округа. Такие области растянулись по всей стране, и иногда можно было наткнуться на место, охраняемое дронами.

По мере приближения к свету ее теория казалась ей все более сомнительной, потому что она не видела ни электростанций, ни даже столбов под напряжением.

– Готова?

– Готова к че…

В этот момент спринтер наклонился вперед где-то на семьдесят градусов. Рейна впечаталась в спину Кассиана, когда сороконожка начала спуск по склону.

Ее ножки ударяли ноги Рейны, и ей пришлось приложить много усилий, чтобы не скатиться вниз по гладкому хитиновому панцирю.

Кассиан смеялся, что в данной ситуации выглядело так, будто он сошел с ума.

Вдруг насекомое остановилось, и Рейна упала на землю между трясущимися ножками Малыша.

Она быстро откатилась на безопасное расстояние, подальше от сороконожки, которая повернула голову и снова начала ощупывать ее своими антеннами.

– Он же такой милый! – сказал Кассиан, спускаясь с насекомого с завидной элегантностью.

– Милый? – это точно не то слово, которое использовала бы Рейна. Милым был Кассиопей. И Шелк тоже, но гигантская сороконожка… она была страшной.

– Иногда мне кажется, что Малыш меня любит, но это невозможно. У них, конечно же, нет чувств. – Кассиан постучал пальцами по ТехДеку, и спринтер свернулся калачиком.

– Хороший мальчик. Мы скоро вернемся.

Они оставили спринтера лежать за кустами и пошли дальше.

Вдруг Кассиан остановился и указал на что-то впереди.

– Ну и? Что ты скажешь теперь, солнце? – спросил он, когда Рейна открыла рот от удивления.

Рейна больше не могла оставаться равнодушной.

Тут Кассиан победил.

– Что это за место? – выдохнула она.

Перед ней был склон, а за ним вода. Огромное количество воды. Это море растянулось до самого горизонта. Запах был похожим на тот, который она помнила со времен жизни в Лазурном береге. Но все-таки тут пахло по-другому. Под ее ногами был мельчайший черный песок. Такой прекрасный, что Рейна не смогла устоять: она наклонилась и начала щупать его пальцами. Холодный ветер, дующий с моря, гладил ее волосы.

«Шторми».

Рейна подошла ближе к краю пропасти и посмотрела вниз. Море было неспокойным. Оно бушевало, злилось, пенилось. Волны белыми коронами поднимались к скалам, снова и снова бросаясь на камень, будто пытаясь разрушить его. Но камень оставался целым.

Что за ночь!