Из-за взрыва в асфальте появилась дыра, и разрушилось несколько магазинов. Но это были необходимые меры.
– И как бы ты избавился от плохих генов? – Сэм закатил глаза.
Он всегда все усложнял. Мур знал это.
– Все Двойки и Тройки должны быть изгнаны. И проблема решена!
– Ты слишком умен для этого мира. Удивительно, что ты всего лишь Единица, – сказал Сэм, но его удивление выглядело очень наигранным. – С твоим умом и проницательностью ты должен был стать нашим Протектором.
– О да. Я был бы великолепным Протектором, – Мур действительно так думал.
– Конечно, воробей. Самым лучшим Протектором всех времен, – Сэм повернулся к другу и многозначительно ему подмигнул.
Муру все-таки казалось, что часовой говорил не всерьез.
– Не называй меня воробьем! – прорычал он.
Сэм направил планер вверх и последовал за эскадрильей в направлении собора, где находились мятежники. Теперь Мур напрягся: он любил шоу Бога Бальтазара и не хотел сильно вредить зданию.
– Не все в мире нужно усложнять, – Мур придерживался своего убеждения и нацелился на повстанцев, стоявших рядом с собором. О тех, что находятся внутри, позаботится кавалерия.
– Ну, зачем нам нужны Двойки и Тройки? Самые непрестижные работы дроны могут взять на себя. Довольные люди не бунтуют. Если бы в мире были одни Единицы, никто бы не оставался недовольным.
– Люди никогда не бывают всем довольны, – вздохнул Сэм. – Ты только посмотри на себя. Ты Единица. Ты счастлив?
У Сэма был настоящий талант переделывать все, что говорил Мур. Мура всегда это злило, потому что он хотел, чтобы его слово оставалось последним.
Другие военные планеры их эскадрильи присоединились к обстрелу повстанцев ракетами.
– Ну, я бы хотел, чтобы меня определили в другое место. Там, где по достоинству могли бы оценить мои возможности. Кроме того, я хотел бы, чтобы у меня был парень, который воспринимает меня всерьез, – пробормотал он. – В остальном я вполне доволен жизнью.
Он больше не слышал никаких голосов. Не видел никаких странных снов. Вместо того чтобы сходить с ума, он чувствовал себя героем. Героем, освобождавшим Авентин от террористов.
– Мне очень жаль, – сказал Сэм, и в этот раз он был искренним. – Я должен был поверить твоим историям о голом мужчине на гигантском пауке.
– С этими монстрами мы будем разбираться чуть позже, – решительно кивнул Мур.
Сначала им нужно было освободить Авентин, а затем они спасут остальную страну.
Так он и представлял себе жизнь часового.
– Пока мы тут сражаемся с террористами, они планируют свое проклятое вторжение. Он бросил взгляд на электронную карту страны, которая показывала им местонахождение часовых и проклятых, которые были обозначены как «психи». Они были сильными, действительно сильными.
– Но мы справимся, Сэм. Мы их уничтожим.
Рядом с ними взорвался БойБот: наземный планер открыл огонь и едва не попал в них.
Мур, не медля ни секунды, выстрелил в них, и его примеру последовали другие планеры их эскадрильи. Мгновением позже планер провалился в дыру, которую взрывные ракеты оставили в земле.
– Осторожно, – дроны-разведчики, которые контролировал Сэм, заметили планер, поднявшийся в воздух. Его сопровождали золотые дроны, которые раньше охраняли замок. Это был обычный планер для перевозки людей, который не был оснащен оружием, но задача Мура и Сэма была абсолютно ясной: они должны были убить повстанцев или взять их в плен. Они не могли просто так сбежать. Мур направил ракету на повстанцев, а Сэм отправил БойБотов к взломанным золотым дронам. Планер безжизненно упал на землю и загорелся.
Большинство повстанцев, находившихся внизу, легли на землю, раскинув руки в стороны.
– Они сдаются, – сказал Сэм, высылая дронов, которые смогут позаботиться о заключении мятежников под стражу и их обыске.
Другую часть дронов он отправил в собор, чтобы узнать, что там происходит.
– Наши войска уже здесь, – объявил он, указывая на ТехДек у бортового компьютера. Группа наземных планеров окружила повстанцев, как и кавалерия: часовые, прибывшие верхом на спринтерах.
Мур уже мог разглядеть бронированных сороконожек, бегущих по улицам. Большинство из них, правда, было под землей: они прочесывали шахты скорых поездов в поисках бежавших.
– Хорошо, пришло время вернуться.
Чтобы вступить в борьбу, которая действительно имела значение. Они будут сражаться за страну Хоуп.
47
Когда она проснулась, Ларка не было рядом. Рейна прислонила голову к белой, стерильной стене камеры и закрыла ладонями лицо.
– Отойди от него! – говорили часовые, увидев их рядом. – Он инфицирован. Он очень опасен, – объяснили ей солдаты.
Но ей было все равно. Часовые распылили сонный газ по зданию: он жег слизистые оболочки, и от него кружилась голова. Все Шипы, которые не успели надеть маски, а также сами часовые, сразу же уснули.
Рейна сразу поняла, что это было, когда почувствовала горький привкус газа на кончике языка. Но у нее не было сил бежать прочь. Поэтому она положила голову на плечо Ларка. В этот момент она ощущала себя свободной.