Бездна (Миф о Юрии Андропове)

— Товарищи! Гигантская фигура Ленина — революционера и мыслителя, его идеи и его дела обозначили решительный поворот в судьбах человечества. Победа Великого Октября, у истоков которого стоял Ленин, как бы разорвали единое течение исторического времени. («Что верно, то верно!» — восклицаю я, автор, изнемогающий над мифом об Андропове…) На одном полюсе возник и бурно прогрессирует мир освобожденного труда, устремленный в будущее. На другом — сохранился и еще сохраняется мир эксплуатации и насилия, уходящий в прошлое. Существование и противоборство этих двух миров представляют собой наиболее фундаментальный и глубокий факт социального и политического развития человеческого общества в двадцатом веке.

«Все. Теперь ускорить темп, побыстрее пропустить эту воду… А дальше — убежденность, твердость, нотки если не восторга, то победоносной радости».

— …Все эти сдвиги, приближающие торжество новой, коммунистической цивилизации, неразрывно связаны с именем, делами, идейным наследием Владимира Ильича Ленина. Ленинизм был, есть и будет победоносным оружием мирового пролетариата, всех, кто борется против старого мира и строит новый мир.

(Из стенограммы торжественного заседания: «Продолжительные аплодисменты».)

Пока аплодисменты гремели, Юрий Владимирович Андропов думал, слепо смотря в зал:

«Интересно, кто из сидящих там прочитал хотя бы основные работы нашего основоположника? Найдется хотя бы один такой? Разве что деятели из Института марксизма-ленинизма во главе с товарищем Егоровым. А любопытно, где там, на каком ряду, его правая рука несравненный Владимир Палыч Заграев? Надо же! Уже работая в институте, правда, младшим научным сотрудником, почитывал «Майн кампф», одновременно работая над какой-нибудь статейкой о теоретическом наследии Владимира Ильича. Да…»

В зале уже была тишина, напряженная и тревожная.

«Что это я? — Он взглянул на часы.— Ничего. Потеряно не больше тридцати секунд. Но… Не отвлекаться, не отвлекаться…

Опять общие места. Скорее, скорее!

Вот! Внимание… Пафос и постепенная теплота в голосе. Чуть-чуть повернуться к нему. Боже! Да слышит ли меня Леня? И вообще, понимает ли он, что происходит?»

— …И мы имеем полное право сказать: Коммунистическая партия Советского Союза верна великому делу Ленина, верна марксизму-ленинизму. Советский народ, тесно сплоченный вокруг своей родной партии, ее Центрального Комитета во главе с выдающимся ленинцем Леонидом Ильичом Брежневым, уверенно идет по пути коммунистического строительства!

(Из стенограммы торжественного заседания: «Продолжительные аплодисменты».)

Дальше доклад катался как по маслу: все привычно, апробировано, только, пожалуй, в более сжатой форме — молодцы референты и помощники. Ничего не скажешь: молодые мозги.

Однако приближаются несколько,— они отчеркнуты,— которые принципиальны, новы. С одной стороны, кость молодым партийным кадрам всех уровней, пусть грызут ее — пока,— не боясь за свои теплые кресла. С другой — предупреждение всей внутренней фронде: послабления, господа диссиденты и интеллектуалы, в сторону буржуазных «демократических» свобод не будет.

Сейчас, сейчас. Так… В голосе — твердость, спокойствие, немного, совсем чуть-чуть металла.

— …Если речь идет о наличии в обществе различных несовпадающих точек зрения и интересов, то нет общества, где бы не было подобных явлений (шорох в зале…). Это относится и к социализму, и к капитализму. Однако с той существенной разницей, что при капитализме различие интересов принимает характер классового антагонизма. В политическом плане этот антагонизм находит выражение в существовании различных партий с противоположной классовой ориентацией. Существование, борьба таких партий — действительно признак демократии (пауза, шорох в зале)… но демократии формальной, буржуазной, отнюдь не означающей свободы для трудящихся масс.

Поскольку в социалистическом обществе нет частной собственности на средства производства, нет эксплуататорских классов, несовпадение интересов различных социальных групп не доходит до антагонизма. В новом обществе нет почвы для формирования враждебных социализму политических партий. Что же касается учета, сочетания различных интересов, то тут — в зависимости от исторических интересов, конкретных обстоятельств — могут действовать разные механизмы.

В нашей стране и других странах, где существуют однопартийные политические системы, учет той или иной социальной группы и согласование их интересов с общими интересами всего народа осуществляется в рамках одной партии, через всенародно избранные органы власти, через профсоюзы и всю разветвленную систему общественных организаций. В тех же социалистических странах, где существует несколько партий, каждая из них имеет свою социальную опору со своими специфическими интересами. Принципиально важно, однако, что все они стоят на позициях социализма.