В Москве, когда мы с Конецким смотрели отснятый материал, позвал я и Андрея Тарковского, который попался мне в коридоре: он в нашем объединении снимал «Иваново детство». Досмотрели до сцены, как боцман пинает волны.
– Выкинь ты эту муть, – сказал Конецкий. – Гениальные метафоры пусть студенты первого курса ВГИКа снимают.
– Может, ты и прав, – согласился я.
– Ни в коем случае! – воскликнул Тарковский. – Это лучшее из того, что я здесь увидел.
И сцена в фильме осталась. По двум причинам: во-первых, я уже видел материал «Иванова детства» и понял, что Тарковский кое-что в кино понимает. Ну и перед Андреевым было неудобно.
Кино – важнейшее из искусств
В Мурманске по плану было намечено первой снимать сцену на набережной. Выбрали точку. Красиво – вид на порт, на Кольский залив. Только в кадр попадал грязный покосившийся забор. И я попросил администратора Федорца, чтобы завтра на съемку пригнали автобус – закрыть забор от камеры.
– Не надо, – махнул рукой второй режиссер. – Давай снимем так, нечего их ублажать.
Вторым режиссером на этой картине был Леонид Васильевич Басов, бывший заместитель Нового директора «Мосфильма» – тот самый, который на показе «Сережи» тапочки не разглядел. После того, как его разжаловали из замдиректоров, вкусы у него поменялись.
– Нет, – сказал я. – Потом начнут цепляться, что очерняем действительность. Как вы тогда с этими идиотскими тапочками.
– Человеку свойственно чувство самосохранения, – объяснил Басов. – Раскаленное железо рукой не схватишь, знаешь, что обожжет.
Утром на следующий день приехали на съемку – автобуса нет.
– Не дали, – объяснил Федорец.
– Снимем так, – опять сказал Басов.
– Нет, – уперся я и попросил Басова позвонить Залбштейну. Директором фильма «Путь к причалу» был Дмитрий Иосифович Залбштейн, осанистый пятидесятилетний мужчина с начальственным басом.
Басов из автомата позвонил в гостиницу и сообщил Залбштейну, что здесь в кадре всякая срань, а загородить ее нечем. Поэтому мы будем снимать все как есть и очерним советскую действительность. А виноват будет он, Залбштейн, потому что не обеспечил автобус.
– Не снимайте! – завопил Залбштейн. – Будет автобус.