Безбашенный Хэллоуин

Я оттолкнул их и кинулся к лестнице. Но они схватили меня за плечи и потащили назад.

— Ты только пришел, — сказал Норб. Его глаза угрожающе сверкнули.

— А вечерина еще и не начиналась, — поддакнул Макс.

— Отпустите, — настаивал я. — Ваша вечерина — отстой.

Но они стиснули мои руки мертвой хваткой.

— Эй, народ! — заорал Норб. — Эй, слушай все сюда! Сейчас Брэндон за яблочками нырять будет!

— А вот и не буду! — закричал я. Я дергался и извивался. Но они были сильнее.

— Эй, народ! — продолжал надрываться Норб, перекрикивая музыку и болтовню. — Смотрите все! Сейчас он будет нырять за яблочком!

Оба негодяя подтащили меня к большой деревянной бочке. Я заглянул в нее. Бочка была до краев полна мутной воды — слишком темной, чтобы что-нибудь в ней разглядеть.

Четверо или пятеро ребят подошли посмотреть.

— Отпустите! — закричал я в бешенстве. — Не буду я окунать туда голову! Там и яблок-то нет!

— Конечно есть! — ответил Макс. — Их там куча.

Норб вцепился мне в шею сзади и принялся заталкивать головою в бочку.

— На хэллоуинских вечеринках положено нырять за яблочками, — приговаривал он.

— Ты что пытаешься доказать?! — чуть не плакал я. — Отвали! Больной, что ли?!

Я уставился в темную воду:

— Никаких яблок не вижу!

— А ты нагнись пониже, — посоветовал Норб.

Они держали меня и пригибали мою голову все ниже и ниже. Мои нос и щеки окунулись в отвратительную воду.

Отплевываясь, я ценой огромных усилий смог приподнять голову.

— Зачем вы это делаете? — выдохнул я.

— Хэллоуинская же вечеринка, — сказал Норб.

— Давай-давай, — подхватил Макс. — Выловил яблочко — и свободен.

— Я же просто хочу уйти… — начал я.

Но они снова запихнули меня головой в бочку.

Они больные, подумал я. Абсолютно помешанные.

Я схвачу яблоко. И сразу уйду.

Я открыл глаза. Но ничего не мог разглядеть в густой, мутной воде.

Что-то кольнуло меня в лицо. Я почувствовал, как что-то влажное и мягкое лезет в ухо.

Отплевываясь, я попытался выдернуть голову. Но Макс и Норб удержали меня и принялись заталкивать еще глубже.

Я чувствовал, как что-то скребет щеку. Затылок покалывало, словно по нему ползали какие-то мелкие твари. Лицо покалывало.

Отчаяние придало мне сил, и я выдернул голову на поверхность. И уставился в бочку.

Темная вода вздымалась и копошилась.

Вода была живой!

Хотя нет. Не вода… Не вода…

Я смотрел на бьющуюся, бурлящую массу тараканов.

Прежде чем я успел что-либо возразить, те двое запихнули мою голову обратно в тараканью кучу.

Я задыхался от ужаса, когда тараканы царапали мое лицо, забирались в волосы, лезли в уши и нос.

Я вырывался изо всех сил. Но эти гады удерживали меня за руки и запихивали все глубже и глубже в бочку.

Я разинул рот, чтобы закричать — и почувствовал, как тараканы хлынули в него и расползлись по языку.

И я… Я проглотил их!

— Это не считается! Зубами хватай! — вопил Норб у меня за спиной. — Куси их! Куси их!

— Хва-тай! Выби-рай! — орал Макс.

Я слышал, как остальные смеются и улюлюкают.

Желудок сжался. Сейчас, понял я, меня вырвет.

Тараканы облепили волосы, лицо…

— Хва-тай! Выби-рай! Хва-тай! Выби-рай! Хва-тай! Выби-рай! — скандировали ребята.

Мне этого не вынести, понял я. Больше не могу.

Я должен это прекратить. Должен…

Выбора у меня нет.

Я зажмурился и разинул рот.

И схватил зубами пригоршню тараканов.

14

Я поднял голову. Я ощущал липких насекомых между зубами и на языке.

Со стоном я открыл рот и начал отплевываться. Я выплевывал тараканов обратно в бочку. Я продолжал плеваться даже после того, как во рту не осталось ни одного таракана, пытаясь избавиться от кислого привкуса и ужасного щекотания.

Ребята смеялись и аплодировали. Норб хлопнул меня по спине.

— Ну как, Брэндон, страшно было? — спросил он. Его глаза в прорезях маски блестели от восторга.

— Давай, напугай! — завопил кто-то. И остальные подхватили:

— Да-вай! Напу-гай! Да-вай! Напу-гай!

Это кошмарный сон, подумал я. Этого не может происходить со мной. Это изверги какие-то!

— Я могу идти? — спросил я Норба. Мой голос дрожал. Я снял тараканьи лапки с языка.

Он не ответил, и я попробовал еще раз.

— Я пошел, — сказал я. — Ты не можешь держать меня здесь.

— Да конечно могу, — сказал Норб. Он помахал обеими руками, и несколько ребят в костюмах окружили меня.

— Да-вай! Напу-гай! Да-вай! Напу-гай! — скандировали они.

Норб стиснул мое плечо с такой силой, что я закричал.

— Давай сыграем в игру, — сказал он. — На вечеринках принято в игры играть, верно, Брэндон?

— Я хочу уйти, — процедил я сквозь зубы. — Вы не вправе удерживать меня здесь. Это… похищение.

Почему-то мои слова вызвали взрыв веселья.

— Я серьезно! — закричал я. — Выпустите меня отсюда!

— Как насчет Вертячки? — спросил Норб, игнорируя мои мольбы. — Любишь играть в Вертячку?

— Нет! — завопил я в бешенстве. — Никаких игр! Я хочу уйти!

Норб вонзил мне пальцы в плечо.

— Вертячка так Вертячка, — сказал он.

Он поволок меня на середину комнаты.

— Ну как, Брэндон, весело тебе? Страху хватает?

Я рванулся изо всех сил. Пытался освободиться.

Но его рука стиснула мое плечо, посылая волны боли через все тело. Он отвесил мне тумака, и я отлетел к краю лежавшего на полу коврика с надписью «Вертячка».