Без тормозов

Шансы жертвы равнялись нулю. Судаков успел лишь повернуть голову, и топор застрял у него во лбу, едва не разломив череп пополам. Кирилл тихо вернулся на чердак, выбрался на крышу. Вниз он спустился по водосточной трубе и приготовил стрелу для выстрела, уперев оперенье в тетиву. Он не собирался уходить. Четверо преследователей против одного — много. Он обошел дом и присел на углу, откуда было видно крыльцо. Лучший способ остаться невидимкой — воспользоваться паникой, когда срабатывают инстинкты, а не разум. И оказался прав. Через десять минут окно второго этажа открылось и раздался раздирающий женский вопль: «Убили! Убили! Убили!» Трое охранников с разных сторон вынырнули из темноты, оказались в свете фонаря перед крыльцом и ворвались в дом. Но все же дисциплина сработала, один остался. Тот, что стоял у калитки. С главного поста не уходят ни при каких обстоятельствах. Итак, три стороны свободны.

Кирилл обошел дом, накинул веревку на верхний выступ забора, вскарабкался, подтянул веревку и спрыгнул вниз. До машины он добежал за несколько секунд. Двигатель уже был включен, дверца открыта. «Фольксваген» сорвался с места. Еще через десять минут Кирилл звонил Зурабу.

* * *

Метелкину надоело ждать. Сумасшедший грузин ходил из угла в угол комнаты и кусал себе ногти.

— Он не позвонит, Зураб. Его хлопнули. Или он вообще решил отстать от тебя.

— Такие не отстают, Женечка. Я понял, что этому уроду позарез нужны бабки, он их получит любым путем. И я ему их отдам. Мне еще пожить охота. Вы с Диком привыкли к приключениям. Я же читал твои книги. Ты наполовину приврал, но в них и правда есть. Все дела через суд проходили. Большинство заслуг вы себе приписали ради пиара. Кто же возражает? Есть великий сыщик Журавлев, он же Шерлок Холмс, и есть придурковатый мент Марецкий, он же инспектор Лестрейд. Таковы законы жанра. Но здесь дело обстоит по-другому. Журавлеву некого искать. Нашли меня, его и остальных. С нас требуют долг, и я считаю, что лучше его отдать. Полмиллиона — большие деньги. Решил, что я ими сорю? Нет. Но я вижу, кому надо отдать, а кого можно кинуть. Храпову я денег не отдам, он зажрался. Его свои же скоро уберут. Ты думаешь, там наверху не знают о его делишках? Все знают. Терпели, сколько могли. У самих рыльце в пушку. Но надо знать предел. А этот не знает.

— Уверен? — хмыкнул Метелкин. — Он же других за собой потащит.

— Тоже мне, детектив! Простых вещей не понимаешь. Человеку плохо стало. Скорая не успела. Помер. От вскрытия родственники отказались. Сердечником был. Страдал. Финал закономерен. Таких шишек под суд не отдают. А ты будто вчера родился. Ментовских генералов сажать — одно, а чиновников уровня министра нельзя. Куда же смотрел премьер? Это же каста неприкасаемых.

Раздался звонок, Зураб подпрыгнул на месте.

— Он. Точно он.

— Наконец-то. И чего ты дергаешься? Ждал же звонка — тебе позвонили. Сними трубку.

Зураб услышал знакомый хриплый бас:

— Я твое поручение выполнил. Сейчас сядешь в машину и привезешь деньги в Серебряный бор, на правый берег. Там есть база отдыха «Сатурн», перед ней свернешь налево. Упрешься в развилку, я перезвоню. Вперед, дружок.

Зураб услышал гудки, не успев ничего сказать. Впрочем, у него не было вопросов.

— Мужик врет! Он не мог достать Судакова.

Метелкин встал, поправил кожаную куртку и взял мотоциклетный шлем с забралом.

— А ты позвони этому Судакову.

Зураб набрал номер. Ответила плачущая женщина, не способная ничего сказать. Кто-то перехватил у нее трубку, послышался резкий мужской голос:

— Кто говорит?

— Это портной Константина Витальевича, если вы понимаете.

— Его больше нет. Заглохните все. Скоро здесь менты будут.

— Понял.

Зураб побледнел.

— Судаков подох. Циклоп сказал правду.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Метелкин. — Такой герой мне и нужен. Сказал — сделал. Поехали, чудо в перьях. Кейс с деньгами не забудь. У меня терпения нет, хочу увидеть монстра своими глазами.

— Дурачок ты, Женечка. Ты же не в зрительном зале, где можно попкорн жрать, пока людям на экране глотки режут.

Объяснять Метелкину дорогу не пришлось, он знал Москву и область лучше таксистов-ветеранов. Получил ориентир и вперед. Мощный мотоцикл до пункта назначения долетел быстро. На развилке встали. Лес темный, в три стороны разбегаются узкие кривые колеи от машин. Сплошные кочки и ухабы. Дорожки проделали путешественники и любители пикников. Рядом река, но там в купальный сезон приткнуться негде, сплошные палатки и костры, вот все и ищут уединения в лесной чаще.

Телефон зазвонил через пять минут.

— Похоже, он нас видит, — сказал Метелкин. — Не мог так рано нас ждать.

— Какая разница, — отмахнулся Зураб. — Может, у меня машина не на ходу, попросил приятеля подбросить… Кто его увидит в такой темени. Да и кого ему бояться.

Он взял трубку:

— Я уже здесь.

— Езжай по центральной дороге, пока не упрешься в шлагбаум. Дальше пешком. Увидишь фонарь на дереве, там я тебя жду.

Зураб убрал телефон.

— Перестраховщик!

— А ты не вызываешь доверия, Зурик. Поехали.

Через полкилометра уперлись в шлагбаум.