Без предела

Бывшая теща Карла почти не изменилась с последнего его визита – правда, добрая половина ее иссиня-черных волос утратила былую яркость. Возможно, сотрудники отказались их красить, а может, она наконец-то сама поняла, что ей уже не тридцать и она давно перестала являться лакомым кусочком для противоположного пола.

– Ты кто такой? – поинтересовалась она, когда Карл сел напротив.

Вот, значит, до чего дошло. Слабоумие прогрессировало на глазах.

– Я – Карл. Твой бывший зять Карл.

– Я и так вижу, тупица. Но с чего ты так замаскировался? Все-таки обычно ты не настолько обрюзгший.

Уже второй раз за день Мёрк слышал подобный комментарий. Но если даже пошлая, дряхлая и полуслепая маразматичка заметила перемены в его внешности, значит, это и впрямь было недалеко от истины. Еще чего не хватало!

– А что ты мне принес? – задала она вопрос в лоб, вытянув вперед руку. Можно было подумать, что это билетерша в каком-то крупном заведении.

– Шоколадные конфеты, – с этими словами Карл вытащил из пакета коробку конфет.

Она смерила упаковку скептическим взглядом.

– Фу, экономичный формат… Я сама ни за что такую не купила бы!

«Что вообще я здесь делаю?» – задал Мёрк вопрос сам себе, прекрасно зная ответ.

Не приехав, он тем самым выразил бы свое согласие выплатить Вигге денежную компенсацию. И немаленькую.

– Зато это настоящий «Антон Берг», – добавил Карл немного обиженно, после чего ее хищные руки взмыли в воздух, а спустя десять секунд она уже приступила к поеданию содержимого коробки.

После третьей конфеты старуха поставила коробку на стол между собой и Карлом, который воспринял это как предложение угоститься – и не преминул им воспользоваться. Коробка продолжала стоять на прежнем месте, и Карл уже выбрал себе марципан в темном шоколаде, но немедленно отдернул руку, когда теща бойко треснула его по пальцам.

– За доедание конфет никакой премии не предусмотрено, – прокомментировала она. – Что еще ты мне принес?

Как хорошо, что он не так уж часто сюда наведывается!

Карл принялся рыться у себя в кармане куртки, где всегда можно было найти какую-нибудь блестящую побрякушку – десятикроновую монетку или ключ для открывания бутылок… Чем только не пожертвуешь ради того, чтобы полоумная теща сказала о тебе доброе слово!

Деревянная фигурка, вырезанная Бьярке, лежала на самом дне кармана; надо будет положить ее на полку к другим предметам, вывезенным из дома Хаберсота. А над ней он нащупал какой-то странный предмет.

Карл извлек вещицу на свет, опознав в ней маятник из холистического питомника Симона Рыбака. Лучше б, конечно, он светился чуть поярче, но и так сойдет.

– Вот, Карла, держи маятник. Магический инструмент, который…

– Знаю-знаю. Всякие там духи и прочая дребедень, только мне-то что с ним делать? Я прекрасно общаюсь с мертвецами и без этой ерунды. Причем чуть ли не ежедневно. Прошлой ночью, к примеру, беседовала с Уинстоном Черчиллем. И, знаешь, он оказался весьма и весьма недурен собой. Гораздо приятнее, чем можно было подумать.

– Ого! Прекрасно. Но этот маятник способен кое на что иное. Например, он может предсказать тебе грядущие события. Можешь спросить его о чем угодно, и маятник предоставит тебе ответ. Держи его вот так, а теперь задавай свой вопрос. Надо только немного потренироваться.

Женщина была настроена скептически. Тогда Карл взял маятник в свои руки и спросил у него, будет ли завтра хорошая погода. Как и стоило ожидать, дрянная железяка не пожелала подчиниться ему, так что пришлось немного смухлевать.

– Смотри сама, как он оживился. Значит, жди завтра прекрасной погоды… Попробуй сама, Карла. О чем ты хотела бы спросить?

Старуха нехотя взяла маятник и подвесила его над своей ладонью.

– Будут ли на следующей неделе голубцы на обед? – выдала она вопрос после минутного размышления.

Ничего не происходило. Вполне предсказуемо, но от этого не менее досадно.

– Да он не фурычит! Карл, что за фигню ты мне притащил! Надо будет не забыть пожаловаться Вигге.

– Погоди, Карла, попробуй задать другой вопрос. Наверное, про еду лучше не спрашивать. Поинтересуйся, например, навестит ли тебя завтра Вигга.

Она взглянула на него так, словно ее зять совсем спятил. С какого перепугу ей вдруг задаваться подобным вопросом?

Некоторое время Карла смотрела перед собой затуманенным катарактой взглядом, а затем улыбнулась.

– Спрошу-ка я, желает ли новый санитар затрахать меня до потери пульса!

Кажется, маятник стронулся с места. Что она там нахимичила?

* * *

Когда Карл вернулся домой, Харди сидел в полутьме.

На кухонном столе лежала записка от Мортена. «Он в паршивом настроении, – гласила она. – Пытался напоить, но он замкнулся в себе. Вы поругались?»

Карл вздохнул.

– Харди, а вот и я, – поприветствовал он товарища и сунул ему под нос записку. – То есть ты отказываешься пропустить стаканчик?

Харди замотал головой и отвернулся.

– Идем. – Лучше сразу разобраться во всем.

Судя по голосу, Харди молчал давно.

– Карл, я чего-то не понимаю. У тебя появилась возможность раскрыть это дело, а ты за него не взялся. Почему? Ты не думаешь о том, что для меня в нем заключен смысл всей жизни?