Без права на ошибку

Начальники решали свои небесные задачи, а я ждал чего попроще – когда меня сдадут на руки командиру отдельного сто шестьдесят шестого танкового батальона, и мы с ним порешаем вопросы американской техники. Тут бы узнать – сколько у него есть танкистов, которые способны освоить и принять. Решить, когда и как, и прочее. Это я могу. Для такого моих мозгов хватает.

Под разговоры про тринадцатый кавалерийский корпус я даже задремал немного. Вот тут про меня и вспомнили, когда я похрапывать начал.

– О, Соловьев, – разбудил меня голос Рокоссовского. – Иди-ка сюда!

Протирая глаза, явился пред грозные очи.

– Были у тебя раньше идейки хорошие, стоящие, – Константин Константинович ткнул в меня пальцем – Кирпонос хвалил. Давай-ка, напряги мозг.

Виноградов специально для меня озвучил проблемку. Да, армии дали танки. Но перед атакой на Чудово их надо сосредоточить. А у немцев тут все очень даже пристреляно, да и места мало – везде болота и прочая неудобь.

– С неба нас прикроют, – вздыхал начштаба. – Тут нам дали твердые обещания.

– Ни хрена они не стоят, – буркнул Рокоссовский, но потом велел продолжать.

– Не беда, даже если не будет самолетов – атаку назначим в нелетную погоду, – Виноградов постучал карандашом по карте. – Но что делать с артиллерией немцев? Они перебьют танки еще на стадии развертывания! Читал я про эти «Гранты». Броня спереди туда-сюда, а по бокам… – начштаба махнул рукой.

Все выжидающе посмотрели на меня. Я им что, палочка-выручалочка? Волшебник Черномор из «Руслана и Людмилы»? Я военачальников понимаю. Свежий взгляд, все дела. Я в местной кухне вообще ни в зуб ногой, вдруг на меня озарение снизойдет, и я, ведомый своей легендарной везучестью, соображу такое, что можно в дело пустить. То, что Кирпонос про меня Рокоссовскому рассказал, я почти уверен.

– Покажите на карте, где хотите сосредоточить американцев.

Штабисты посмеялись, Виноградов потыкал мне карандашом в несколько мест в район Чудово. Черт, да тут еще мелкая речка Кересть какая-то. Переправу через Волхов мы наладили, теперь еще эта заноза в заднице.

– Пока ехали, видел много поваленных телеграфных столбов.

Я посмотрел на Рокоссовского, тот кивнул.

– Надо из них сделать ложные артиллерийские позиции на передке. И обнаружить их утром перед танковой атакой. Пусть немцы потратят боезапас, раскроют себя.

Штабные переглянулись. Моя задумка по профилю – инженерные подразделения такой работой занимаются, я и рассказываю, в чем соображаю. Может, ничего нового, но пока других мыслей нет.

– А что… дельная идея, – Виноградов черкнул себе что-то в записную книжку. – Попробую организовать. Может, и сработает. Только вот надо на ложных позициях поставить несколько настоящих пушек.

Рокоссовский поморщился:

– На что ты намекаешь?

– Прямо говорю, – начштаба пожал плечами. – Расчеты – смертники.

В землянке повисло тяжелое молчание. Но командармы мыслят большими числами, гибель подразделения, даже и немалого, у них предусмотрена. Людей жалко, а задачу выполнять надо.

– Так с этим решили, – Константин Константинович вздохнул. – Виноградов, что у нас с танками? Повтори.

– Сто шестьдесят шестой отдельный танковый батальон, – спокойно доложил начштаба. – Командир – майор Стоянов. На утро имеется двадцать восемь танков. Бэтэшки в основном. У большинства выработан моторесурс. Применяются…

– Да понятно. Давай этого Стоянова сюда побыстрее. Сколько там у него списочный состав?

– Сто девяносто шесть человек, из которых…

– Неважно! Давай комбата сюда, вон, пусть с полковником решают, как американскую технику принимать и маскировать. Петр Николаевич, – это уже мне, – сейчас тебе определят, где отдохнуть можно. Сам видишь – некогда. По результатам доложите потом… допустим, к двенадцати.

Ничего себе, он даже знает, как меня зовут.

* * *

Утром оказалось, что я сюда не на гулянки приехал. Первым меня нашел танкист, но вовсе не майор Стоянов. Этот был капитаном, и фамилия у него Власенко. А прибыл он прямо вслед за мной, проделав ту же дорогу, что и я вчера. Разошлись мы с ним буквально на пару-тройку часов. И как раз он сопровождал американские танки. Их прибытие ожидалось ближе к ночи.

Познакомились. Позавтракали. Чайку овощного жахнули. Капитан внес свой вклад в пиршество горстью «подушечек». Не у Масюка ли своровал? Хотя у Аркаши один я мог что-нибудь потырить, да и только потому, что он разрешал мне это делать по старой памяти. Остальные, на него глядя, вряд ли решились бы запустить руку в заветную вазочку, даже стой она на виду у всех.

Прибыл Стоянов. И с ним чайку выпили. Ему – с дороги, нам – за компанию. Комбат сто шестьдесят шестого выглядел как типичный танкист – маленького роста, коренастый, с руками и шеей борца. Впрочем, Власенко смотрелся его родным братом.

Командиры долго не рассиживались. На столе сразу появились какие-то бумаги, а которые они моментом и погрузились. В их разговоре я понимал только мат, союзы и предлоги. Остальное звучало для меня как иностранный язык. Но мне по барабану, лишь бы вот эти два хлопца между собой сговорились, желательно с ощутимым для доклада результатом.