Без права на ошибку

Чего только по пути не видели. Больше всего меня поразила доставка по железной дороге живой силой. Одни тянут, другие толкают, и вагончик кое-как прет по узкоколейке. Интересно, как они тормозят, когда с горки пускать надо? Башмак через полметра закладывают? А танки как тут тащить? Свои ходом? Так там моторесурс кончится, пока они сюда доедут, не в бой посылать, а чинить придется.

Наверное, я слишком громко вздохнул, представляя, как мы ту американскую технику внедрять будем. Генерал даже сквозь все посторонние шумы услышал.

– По-другому никак, – сказал он. – Здесь у нас окно километра два всего. Железка пристреляна, пустишь паровоз – сразу накроют.

– Помню, под Киевом пушку немецкую ликвидировали, – решил я продолжить. – Собрали всё в кучу, прорвали оборону на пятачке, и хана уникальному изделию.

– Тут другое. Таким макаром и я хоть до Берлина дойду, ты мне только тылы подтягивать успевай и пополнение обученное не забывай давать. Мало захватить, удержать надо… Ладно, сейчас будем разбираться на месте.

* * *

Никаких хороводов по приезде не водили. Как говорят – с корабля на бал. Даже обедать не стал Рокоссовский, вызвал к себе всех – и начштаба, и разведку, и снабжение. Вроде и так никто праздно не прогуливался – а ну, целую армию снабжают чуть ли не в ручном режиме, но тут забегали. Первым явился Виноградов – главный штабист. Он на этом месте месяц всего. Полковник, кстати, как и я. Ну а потом пошли остальные. Я видел только начало и конец, середину пропустил по уважительной причине: меня-то как раз покормили. И сделал это замечательный парень, лейтенант Витя Якушев. Именно так адъютанта Рокоссовского звали. Он подошел ко мне, когда я сиротливо присел на табуретку в приемной командарма, и тихо, чтобы не мешать чьему-то ускоренному докладу, позвал. Я с облегчением вышел. Народ у нас почему-то считает, что если закурить всем коллективом в небольшом помещении, то и решения будут быстрее вырабатываться. Дышать хуже, а есть меньше не хочется. Только глаза режет и кашлять охота.

Кормили тут хреноватенько, намного хуже, чем в штабе фронта. Насчет бутерброда с тушенкой я и спрашивать не стал. Понятно, что бойцы на своем горбу много не натаскают. Но брюхо я кое-как набил. И даже морковный чай в дело пошел. А что, горячий, да с сахарином – самое оно на голодный желудок. Особенно на такой неприхотливый, как мой. И хоть понимаешь, что сытости от этого напитка ни грамма не получится, а горячего похлебать всё равно охота.

Я еще посидел, насладился свежим воздухом, да и вернулся в штаб. Коль скоро меня там Рокоссовский оставил под дверью ждать, значит, вызвать может. Подышим табачным выхлопом, потерпим.

* * *

Про меня, наверное, забыли. Остались у командарма только начштаба и главный разведчик. И мысли им товарищ Рокоссовский в голову вбивал весьма смелые и где-то, возможно, даже не во всем совпадающие с ценными указаниями из Ставки Верховного главнокомандования. Он прямо заявил Виноградову – надо в первую очередь выбить немцев с дороги Новгород – Чудово, для чего необходимо штурмовать укрепрайоны в Мясном Бору, Спасской Полисти и Мостках. Для этого создать ударную группировку, даже если для этого придется сократить линию фронта – благо танки доставили, есть чем штурмовать. Я хренею, командующий предлагает отвести войска! Хорошо, что все представители Ставки типа Мехлиса с Ворошиловым куда-то делись пару дней назад. Этих я слышал – широким фронтом, с боевым задором, у нас войск больше, и всякое прочее. То, что народу этому стрелять нечем, не в счет. На силе духа под пулеметами пройдут.

Впрочем, ни товарищ Мехлис, ни товарищ Ворошилов дальше штаба фронта пока не ездили, при мне, по крайней мере. Здесь их вряд ли в ближайшее время увидят. А доклады… Так их умные штабисты по-разному составлять умеют. Там выпятить, тут замылить. А если случится задуманное, то у победы много отцов, никто про мелкие огрехи и вспоминать не будет.

Единственное, что смущало – сроки. На всё про всё выделялось предварительно не больше недели. А ведь людей этих надо до места довезти, кормежку организовать, всем для боя снабдить… На бумаге легко, конечно. А в жизни? Хотя, если бы кто кроме меня знал, чем тут может всё кончиться, то дорогу эту уже штурмовали бы всеми резервами, включая писарей с поварами.

Я сидел молча – во-первых, в беседе не участвовал, моего мнения не спрашивали. А во-вторых, где я и где операции армейского масштаба? Вот, Пал Семеныч Виноградов наизусть сейчас рассказывает у карты дислокацию каждой дивизии, укомплектованность, боезапас – и всё это на сегодняшнее утро. Я сначала для интересу считал, но на десятой по счету сбился. А он продолжал шпарить. И Рокоссовскому понятно, что он говорит, и на основании этого выводы какие-то делает. А я что? Да так, на табуретке сижу. Полковником быть приятно, когда паек получаешь, а как делать что-то соответственно занимаемой должности, то хочется забежать куда-нибудь. Эх, учиться надо было! Да кто ж меня теперь отпустит, когда осознал? А без отрыва от службы тем более некогда.