Без права на ошибку

Людей Данил всегда подбирал тщательно. В группу вошли только те, с кем за два года он сработался от и до и в чьей дисциплине и подготовке уже успел убедиться. Не единожды бывали на выходах и в рейдах, не единожды в патрулях. И даже звиздюлей бандосам Сиплого давали в составе одной группы под его непосредственным командованием. Каждый знал, какие требования предъявляет Зоолог к личному составу – дисциплина, единоначалие, приказы обсуждаются после выполнения – и каждый осознавал необходимость этих требований. И каждый уже знал, что с ним идти можно. Он и требует, но он и дает. Удачливость ли это, везение ли… а скорее, больше настойчивость и нюх, – но, возвращаясь из рейда под его началом, группа на недостаток хабара пожаловаться не могла. У сталкеров даже появилось специальное слово для обозначения подобной удачливости в рейдах – «хабарливость». «Да с ним нормально ходить, он хабарливый…» – так можно было слышать про того или иного старшего группы. К таким людям шли, искали места в их бригаде, прибивались и работали, со временем входя в группу полностью, становясь одной семьей. И вот в отношении Данила это слово употреблялось чаще всего. Однако он избегал набирать много. Незачем. Четверо из общины заводских, трое от вояк, четверо – из цыганского поселка, признавшие Добрынина старшим и полностью ему доверившиеся. И только один – из поселка энергетиков. Добрынин не хотел грузить Мамонова преждевременно, ведь однажды в поселок придет Данька…

Командир первой группы – Евген Зима, водитель – Игорь Морда, и третий, такого же опыта, – Денис Батон, замком и по совместительству наводчик-стрелок. С ними четверо пацанов: Донор, Фугас, Мамелюк и Скиф. Командир второй группы – Сашка Гросс, водитель – Леха Шумахер, стрелок в башне и зам командира – Леха Леший. Пацаны в группе: Метис, Анкл Сэм, Рентген и Оратор. В группы Данил специальных людей не ставил, только у Гросса и Зимы ПКМ, у остальных – обычное стрелковое, разных модификаций калаши. А вот в третью группу – сюда уже набрал спецов, неплохо освоивших различные специальности. Серега Ювелир, пулеметчик с М-249 – причем не стандартный пять-пятьдесят шесть, а версия под натовский патрон семь-шестьдесят два – худой жилистый мужик, таскавший свой пулемет без каких бы то ни было напрягов. Трое стрелков с калашами – Сашка Рус, Леха Шах и Дмитрий Колючий. Но какие это были калаши!.. Все в обвесе, с тактическими рукоятками, с коллиматорами и одноточками.^[12] Песня, не калаши… И двое снайперов. Один с позывным Молотилов – мрачный молчаливый мужик, имени которого никто не знал, работающий блатной импортной М650^[13] и второй – пятидесятилетний Виталий Анатольевич Семенов с позывным Дедушка Витт, до умопомрачения гордившийся своей ОРСИС Варминт^[14] триста тридцать восьмого^[15] буржуйского калибра в алюминиевой ложе и планках Пикатинни. Дедушка Витт являлся предметом особой гордости Добрынина. Был он спортивным стрелком, регулярно участвовавшим в соревнованиях по снайпингу до Войны и занимавшим призовые места, и был он буквально повернут на этой теме. Часами мог вести специальные разговоры, сам снаряжал патроны и стрелял только своими, говоря, что совать в винтовку заводские – только поганить ствол. Собственно, это был тот же Счетчик, но дошедший до мастерства опытом, а не получившим его свыше в виде таланта. И еще пара человек в «буханке» – супруги Васины, Виктор Архелолг и Вера Шустрик, работавшие забугорными М16А3 с подствольниками.

Расстояние в тысячу сто километров, если брать самый короткий маршрут Пенза—Саратов—Уральск—Атырау, намеревались пройти за три недели. Добрынин прекрасно помнил состояние дорог десять лет спустя, во время путешествия на север, и потому времени отвел с избытком. И тем более он был приятно удивлен дорогами сейчас, на десять лет ранее – и асфальта больше, и колдобин-завалов-ям меньше. На некоторых отрезках шли почти семьдесят – скорость, пусть и не предельная для БТР, но и не педаль в пол, не в режиме форсажа, что позволяло немного экономить топливо. Сначала Данил удивлялся и все ждал, что такая пруха вот-вот закончится и они все-таки потащатся с черепашьей скоростью, проклиная пыль и ломая подвеску, но час шел за часом, лента дороги километр за километром уходила назад, и вскоре он понял, что, путешествие в этот раз будет гораздо короче. Что не могло не радовать, учитывая сколько еще километров предстоит намотать ему до тридцать третьего года…