Без переводчика

Идти сюда все же стоило, хотя бы ради панорамы, открывающейся с площадки у подножия «Дворца». Здесь обрывистый край Верхнего города, то есть холмистой юго-восточной части Брюсселя. За вашей спиной лезет в гору улица От, что значит «Высокая». Что-то мне рассказывали о ней… Ах да, ведь именно там распространен курьезный говор, смесь фламандского и валлонского. Жители этой улицы составляют как бы особую народность в городе. В день святого Верхагена рабочие парни с улицы От задирают студентов, затевают состязания в юморе, дружеские потасовки…

Перед вами гребнистое море крыш, прорезанное шпилями. Вы узнаете белую башню ратуши. Взгляд охватывает почти весь центр столицы, который лишь в одном месте раздвинут ворсистым черным ковриком, — то парк у королевского дворца. Воды совсем не видно. Единственная речка Брюсселя — узенькая Сенн — протекает за пределами центра. Речка не столь живописная, сколь деловая, обросшая портовыми кранами: ведь она соединяет столицу с сетью бельгийских каналов и с морем.

Без рек и каналов городу трудно быть красивым. Но бельгийцы постарались возместить этот изъян. Весь центр окружают и пересекают бульвары — Большие бульвары, как их неофициально окрестили бельгийцы, бросив вызов Парижу. Но там мы опять окажемся под огнем рекламы и у барьеров с кричащими обложками. Нет, чтобы понять, в чем обаяние Брюсселя, лучше всего выбрать улицу более скромную, улицу, каких много.

Ну, хотя бы эту… Она неширока. По ней изредка пробегают маленькие, желтые, старомодные трамваи. Дома солидные, осанистые, им верных пятьдесят, а то и больше.

В отделке зданий нет южной пышности, но нет и холодной сдержанности севера. Орнамент не назойлив, сделан с хорошим вкусом. Гладкостенные небоскребы американского типа не вторглись сюда. Их вообще немного в Брюсселе.

То и дело попадаются укромные «брассери» — пивные и кафе, где, впрочем, тоже пьют пиво. Шесть-семь столиков — вот и все заведение. Обстановка традиционная: темные, отделанные деревом стены, угловые диванчики, ветеран-буфет с дедовской кофейной мельницей. И радиола-автомат, которая за монетку негромко сыграет вам старинный фокстрот.

В Брюсселе ценят тишину. Ценят и прохожие, и водители. Трамваи скользят почти бесшумно.

Витрины бесхитростны, как лоток на сельском рынке. Они показывают товар лицом, без всяких затей. Все натуральное, никакой бутафории. Самый лучший окорок, самый сочный паштет на витрине, на цветной бумаге с махрами.

Кое-где заметишь автомат, отпускающий яйца, расфасованное масло. Это особенно кстати в воскресенье, когда все магазины закрыты.

Мы непременно постоим у зоомагазина. За стеклом на соломке весело возятся щенки. Клиент не спешит покупать: он сперва насмотрится, узнает, как щенок бегает, как он ест, какую прыть обещает в будущем.

Улица не торопит вас…

Вас не преследует назойливый городской шум, хотя вы находитесь в городе с полуторамиллионным населением, в столице передовой, индустриальной страны. Брюссель как-то сумел сохранить атмосферу домовитости и уюта.

А вот совсем уж что-то домашнее — облако пара над уличной плитой, запах сельдерея и еще чего-то. В кастрюле варятся с разными специями «мули» — черные раковины с моллюсками. Это, конечно, не пулярка по-брюссельски, зато дешево.

Тут же вы можете отведать «эскарго». Это большие морские улитки в раковинах, похожих на чалму. Извлекают улитку длиннозубой вилкой, держа раковину особыми щипцами.

А там, под тентом, жарятся ломтики картофеля — «фриты». Без них тоже немыслима брюссельская улица.

«Фриты» любят все. Это еда национальная. «Фритами» закусывают, «фритами» лакомятся, как конфетами. В дни забастовки, когда рабочему туже приходится затягивать живот, целлофановый мешочек «фритов» для него обед.

Людей на улице немного. Говорят, бельгийцы домоседы. И вот кого уж тут не встретишь, так это ребят школьного возраста, шатающихся без дела. Пробегут утром в школу, потом домой, только их и видели! По морозцу в коротких штанишках и гольфах. Синие от холода коленки привели бы в ужас некоторых наших мамаш…

Спускается вечер, тянет за собой мглу, поредевшую было за день. Движение становится оживленнее, машины цугом бегут за трамвайчиком, прямо по линии. Желтые фары пробивают зимний туман.

За витринами зажигаются елочки — маленькие, не очень яркие. Вспыхнула реклама банка. Молодая пара — оба красивые и веселые — катаются на роликах. Веселые потому, что знают, куда класть деньги. «Смотрите, как легко нам делать сбережения!» Так же легко, как скользить на роликах. Если верить плакату…

На роликах и без роликов

Бесшумно катается на роликах веселая пара. Но никто не смеется ей в ответ. Не у всех ведь есть волшебные ролики.

Приезжий не сразу уловит заботы и тревоги этой улицы, очень чистой и на вид зажиточной.