Без образа и подобия

По условиям предстоящей схватки, драться предстояло в звериной форме. Андрей настоял, — мне тоже так удобнее. Перекинуться в боевую форму я успеваю намного быстрее любого знакомого мне оборотня, зато они куда менее уязвимы в момент смены ипостаси. Так что я под мрачными взглядами шестерых молодых волков, допущенных Звениславом в качестве зрителей, быстро избавился от человеческого облика и сейчас с интересом наблюдал за плавной трансформацией своего противника.

Сначала огрубели черты лица, на ногах и руках показались коготки. Потом изменилась форма кистей и ступней, лицо вытянулось, во рту блеснули массивные клыки. По всему телу начали пробиваться густые волосы, плечи налились силой и раздались вширь, когти почернели и выросли в длину. Наконец оборотень опустился на четвереньки, тем самым показывая свою готовность к бою. Поединок начался.

Я не спешил нападать, предпочитая реагировать на чужие действия. Страх не мешал: если такое чувство и возникло где-то в подсознании, впрыснутые стимуляторы успешно его задавили. В конце концов, пусть этот оборотень и сильнее всех, с которыми я сталкивался прежде — за возможным исключением вожака стаи под Хабаровском, — раньше я всегда побеждал. Тем более что тот же Никифор отзывался о всех новых вожаках без особого пиетета, не считая их сильными бойцами. Полученная от кицуне информация тоже не сообщала о прибытии в город серьезных противников.

Наконец Андрей прыгнул. Внезапно и легко, очень быстро, намереваясь вцепиться в глотку и мощными когтями задних лап рвать тело. От моих щупальцев он надеялся защититься мощными передними лапами — в общем-то, правильно надеялся. Прыжок был хорош: размахнуться я не успевал, а острые кончики щупальцев не смогли пробить крепкую шкуру. А вот в горло он метил зря: драться я могу и без головы. Впрочем, все равно хлесткий «кошачий» удар лапой слегка подправил его траекторию, и в результате мы столкнулись телами. Андрей немедленно укусил меня в нос, в ответ я вонзил ему переднюю лапу в широкую грудь и ударил сбоку хвостом. Собственно говоря, на этом поединок и закончился. Порция яда из железы на кончике хвоста начала свое дело — вожак зашатался, мне оставалось добить его.

Настоящие схватки редко бывают длинными. Первый боец, совершивший ошибку, неминуемо проиграет: это не кино, где главный герой получает битой по спине, чтобы через мгновения вскочить на ноги и уложить обидчика. Звенислав не позволил терзать раненого вожака — по его знаку Харальд и еще один вампир оттащили меня от истерзанного тела. Мастер города подошел поближе, убедился, что Андрей в состоянии его понимать, и абсолютно равнодушным тоном сообщил:

— Ты проиграл. К завтрашнему вечеру тебя не должно быть в моих землях.

Все, больше его оборотни не интересовали. Куда интереснее ему показалось разглядывать мою морду, на которой уже не осталось следов укусов. Уносивших побитого вожака юнцов вампир проигнорировал, хотя я уверен — если вира не будет уплачена в срок, стае не поздоровится.

— Ты не передумал насчет Татьяны?

Чтобы ответить, мне пришлось принять человеческий облик — процесс, на который все присутствующие взирали с каким-то зачарованным любопытством. Как сказала однажды Чистый Родник, в момент перевоплощения очевидна сущность моего вида, и, как я ни настаивал, наотрез отказалась прокомментировать свои слова.

— Когда и где?

— Послезавтра ночью, у меня. Езжай давай, хозяйка твоя маленькая звонила — спрашивала, куда пропал. — Вампир откровенно усмехнулся.

Ступающая Мягко тоже приехала. Захотела лишний раз восхититься работой истинного мастера, как с многочисленными поклонами и извинениями сообщила она Звениславу. Так что в заклинательном покое мастера города собралось достаточно многочисленное общество, а не только Татьяна и Харальд, как я предполагал изначально. Помимо старейшины кицуне, присутствовала Чистый Родник, уже знакомый Патрик, вернувшаяся из Марселя дочь Звенислава Женевьева и какой-то маг с закрытым тканью лицом.

Круглый зал не отличался большими размерами — метров шесть в диаметре. Источником света служили какие-то тускло светящиеся мхи на стенах, впрочем, здесь не было никого, кто не мог видеть в темноте. Никакой мебели, только в середине длинная каменная плита, скорее валун, высотой в метр и в ширину полтора. Больше ничего, разве что еле уловимый флер магии и запах застарелой крови.

Фигура типа с тряпкой на морде поначалу действовала мне на нервы, но он тихо стоял себе вдалеке и не вмешивался. В конце концов я о нем забыл, хотя и отметил краем сознания, с каким интересом и почтением поглядывает в его сторону Ступающая Мягко. Надо будет расспросить ее позднее. Сейчас нет времени — Звенислав дает последние инструкции: