Без образа и подобия

— Козлы они все — безапелляционно заявил молодой кровосос Серега. — Че здесь делают, непонятно, со старожилами дел не ведут, силенок кот наплакал. Борзые очень.

— Тогда почему они еще живы?

— А вот это, — тихо заметил второй сопровождающий — вам и предстоит выяснить.

Ириэ родился в Японии, еще когда Нобунага и не помышлял об объединении страны. Вампиры недолюбливали островную страну за большое число магов-элементалистов и служащих им демонов, пожалуй, самых опасных врагов детей ночи, так что появлялись здесь редко. В Токио, одном из крупнейших мегаполисов мира, до начала двадцатого века проживало всего девять вампиров, только с началом эпохи Мэйдзи численность колонии начала расти. После первой мировой ситуация кардинально изменилась. Ааркав, пятый из Повелителей Крови, счел город подходящим для создания собственного Гнезда. Предварительные переговоры с местными магами прошли успешно, ордена еще не оправились от заданной европейцами трепки и согласились отдать Токио в обмен на союзный договор. Местные вампиры с радостью приветствовали явление господина.

Ириэ какое-то время покрутился при дворе, но молодость дала о себе знать — на фоне старых, опытных аристократов неотесанный японец смотрелся не лучшим образом. Тогда он решил попутешествовать, познакомиться с огромным и чужим миром. Как и многие представители своей нации, долго пожившие на чужбине, обратно он возвращаться не желал. В конце концов, осел в Москве, где стал одним из приближенных Петра, соединив в себе черты боевика и специалиста по тайным операциям. Серегу Ириэ обратил совсем недавно, вероятно, чтобы выигрышно выглядеть на фоне неотесанного качка.

По крайней мере, другого объяснения поступку высшего я не нашел.

— Внутри есть кто-нибудь?

— Нам известно о трех големах охраны и духе-защитнике божественной природы. Заклинание распалось, не успев сообщить ничего толкового — извиняющимся тоном пояснил Ириэ. — Тогда господин и решил поручить эту проблему знающему специалисту, раз вы сочли возможным посетить Москву.

Иными словами, зданию Ложи предстояло стать экзаменом на профпригодность. Прекрасно. Немного побегав в собачьем облике вокруг, я вернулся к паре вампиров и поинтересовался:

— Три этажа под землей. Что там?

— Какие-то комнаты — пожал плечами Ириэ. — Лаборатория, хранилище, библиотека. Сама церковь действующая, ремонт скоро закончат и начнутся службы, подвал тоже принадлежит простым людям. Два оставшихся этажа служат магам.

— Подвал я не считаю. Между первым и вторым этажами находится слой свернутого пространства, в котором находится как минимум одно помещение.

Вампир призадумался, затем с сожалением слегка склонил голову:

— Нам ничего не известно. Простите.

Буду надеяться, ты лжешь. Спрятать кусок пространства так, чтобы его существование осталось незамеченным, способен не всякий маг. Если быть точным, только элита, главы орденов и сильнейшие наставники. Неизвестно, что или кто находится внутри, верхушка чародеев способна на сюрпризы.

Проникнув внутрь кольца слабеньких внешних щитов, я методично принялся погружать отращенные тонкие щупы в землю. Впадать в транс не хотелось, эта методика уже дала мне достаточно. Следует наконец испробовать иные подходы, более материальные, не фиксируясь на одном. Глубокое погружение, при всех его многочисленных достоинствах, оставляло меня уязвимым для стороннего наблюдателя. Сейчас же заботливо питаемый червячок паранойи утверждал, что замеченные охранники — всего лишь приманка, истинные противники давно заметили вторжение и ждут подходящего момента для нападения. Глупость? Возможно, способностей Видящей у меня не может быть по определению. Но необходимость в тренировке никто не отменял.

Я с облегчением констатировал, что самый нижний этаж оказался пуст. Даже с учетом перераспределения полномочий внутри измененной нервной системы и высокой скоростью передачи импульса от рецептора к мозгу, работать на большом расстоянии от основной массы тела представлялось неудобным. К тому же стены помещений оказались покрыты каким-то твердым материалом, на прогрызание которого потребовалось время. Пару щупалец пришлось бросить, они застряли в породе, вытаскивать их обратно не хватило времени. Чует мое сердце, придется сегодня восстанавливать потерянную массу. Поэтому, убедившись в отсутствии внизу чего-либо интересного (если не считать вездесущих крыс, одинокого неподвижного голема и сваленной груды пустой мебели), я с облегчением перебрался выше.