Без меня

Посмотрев на погасший дисплей, парень снова чертыхнулся и направился в кухню. Включив чайник, достал из пачки сигарету и, приоткрыв форточку, закурил.

Удаляющиеся шаги, негромкий разговор в прихожей… Катя с трудом разомкнула веки, пытаясь понять, где она находится – в реальности или еще во сне… Медленно села в кровати, с удивлением обнаружив на себе футболку Саши. Голова раскалывалась, в затылке словно застыл свинец. Спустив ноги на пол, попыталась встать с постели, перед глазами все закружилось. Придерживаясь за стену, она дошла до прихожей и остановилась, прислонившись спиной к шкафу. Все вокруг расплывалось, не желая складываться в целостную картинку.

– Кать, ты чего встала? – услышала она встревоженный голос Гранина и как-то неожиданно увидела его самого перед собой. Он подошел совсем близко, дотронулся до ее лба. – Как себя чувствуешь?

У нее даже не было сил, чтобы что-то ответить. Чувствуя слабость во всем теле, девушка с трудом стояла на ногах.

– Ночью почти сорок было… Напугала ты меня, – сказал Саша, глядя на нее с тревогой. – Сейчас чаю сделаю, нужно лекарство выпить. Иди ложись.

– Хорошо, сейчас, – разомкнув пересохшие губы, хрипло ответила она и, с опозданием вспомнив о том, что сегодня понедельник, спросила удивленно: – Почему ты не на работе?

– Ты важнее, – серьезно произнес парень.

Катя растерянно кивнула. Отлепившись от шкафа, с трудом преодолела расстояние в несколько шагов до туалета, затем до ванной. Наклонившись над раковиной, набрала в горячие ладони обжигающе холодную воду и умылась. Подняв глаза на зеркало, взглянула на свое отражение. Бледная кожа, синие круги под глазами, тусклый взгляд – в общем, полная палитра. Разметавшиеся по плечам волосы и бесформенно свисающая до колен мужская футболка лишь дополняли картину. «Да, та еще красавица», – покачала головой Катя, бессильно опустившись на бортик ванной и уставившись куда-то в одну точку перед собой.

Птица в клетке… Сама загнала себя в ловушку, сама позволила дверце захлопнуться, а теперь задыхается. Мечется по своей клетке, бьется крыльями о прутья, оставляя на теле раны, но никак не может смириться с тем, что дверь не открыть. Не пора ли перестать бунтовать? Все равно, это бесполезно. Не лучше ли успокоиться и постараться уверить своего птицелова в том, что клетка стала для нее домом? Чтобы когда-нибудь потом, когда он потеряет бдительность и оставит замок открытым, взмыть в высоту, оставляя о себе лишь воспоминание…

Пашка не вступится за нее, Саша не отступит. Тогда зачем изводить себя мыслями о возвращении, если это лишь пустые мечты? Для чего терзать себя воспоминаниями о том, как было раньше, до появления в их жизни Гранина, если теперь он стал ее неотъемлемой частью и уже никуда не исчезнет? Выход только один – исчезнуть самой. Начать новую жизнь без него. Без них обоих.

У нее не осталось сил бороться с ними. Морально они ее уже сломали. Физически же тело еще пыталось как-то сопротивляться, выражая свой бунт через болезнь. Ей было так плохо, что она не могла даже просто подняться и дойти до комнаты, чтобы снова провалиться в спасительный сон. Закрыв лицо руками, Катя тихо заплакала, молясь лишь об одном, чтобы Саша не увидел ее слез. Но не прошло и нескольких секунд, как он появился на пороге ванной.

– Ну-ну… Ты чего плачешь? – в два шага преодолев расстояние до нее, присел на корточки и, отведя ее руки в сторону, заглянул девушке в лицо. – Плохо?

Она лишь кивнула и расплакалась еще больше, всхлипывая и захлебываясь слезами. Прижав ее к своей груди, парень гладил ее по волосам и спине, что-то шептал, уткнувшись носом ей в макушку. Катя не вслушивалась в его слова, не пыталась отстраниться, просто дала волю слезам, не стараясь их заглушить или спрятать, пока рыдания не прекратили вырываться из груди, и внутренняя дрожь, колотящая ее изнутри, постепенно не утихла, оставив лишь пустоту.

Саша помог ей подняться и довел до постели, укутал в одеяло, как маленькую, заставил выпить чашку горячего чая и аспирин.

– Все пройдет, малыш. Вот увидишь, – посмотрев ей в глаза, пообещал он, сам не подозревая двоякое значение для нее этих слов.

Катя кивнула. Все пройдет. Настанет день, когда все это для нее закончится. И для него тоже.

– Черт, завтра вступительные, – взглянув на календарь, стоявший на столе, простонала девушка. Со всеми этими переживаниями, она совершенно забыла об экзаменах в институт.

– В другой день сдашь, – решительно произнес Гранин.

– Кто у меня в другой день примет? – недоуменно взглянула на него Катя. – Оставь мне завтра ключи, я должна поехать.

– Примут, я договорюсь, – помолчав, твердо сказал парень. – Адрес института скажи мне, завтра съезжу туда.

«Отлично, мне еще и из квартиры можно выходить лишь по разрешению», – с каким-то безразличием усмехнулась про себя девушка, прикрыв глаза и чувствуя, как снова проваливается в сон.