Беттер Ворлд

– Мы оказались в ловушке, когда попали в комплекс. ИИ по имени Эрида помогла Соне освободиться, а она уже освободила нас. Проблема в том, что программа сделала это для преследования своих личных интересов. Мне известно, со слов Лиама, что Эрида помогла ему защитить Базу от утечек информации, перепрограммировала роботов, следила за помещенными в симуляцию сотрудниками и другими системами жизнеобеспечения. Однако ее целью был доступ к информации о проекте Лиама по созданию Новых Людей – симбиоза ИИ и человека, в которых закачиваются данные из симуляции, позволяя миновать множество стадий формирования личности. Я попытался выразить то, чем он занимался, настолько просто, насколько возможно, надеюсь, что я всё правильно понял, но нужно изучить оставленные им документы. Так вот, Эрида хотела поместить себя в тело одного из эмбрионов, но Лиам вовремя ее остановил. Что сейчас она попытается сделать – неизвестно, но… ничего хорошего, надо полагать.

Агни отодвинулся от стола, помолчал несколько минут, показавшимся остальным участникам совещания вечностью.

– Охренеть, – наконец произнес он. – И никто ни слухом, ни духом, что там происходило. Как такое вообще может быть?

– А как тут можно было узнать? Все и без того малочисленные сотрудники были заменены роботами, ИИ контролировала отчетность, взаимодействия – невозможно было заметить подвоха, – возразил Касс.

– И сколько таких Новых Людей покинуло Базу? – спросил Агни.

– Только я, – ответил Кеплер.

– Кстати, что с руководителем и остальными? – поинтересовался Представитель.

– Приходят в себя; они считали, что симуляция была реальностью, в которой они работали на Базе, – сообщил Кеплер.

Агни нахмурился, посмотрел на Соню – она была болезненно бледна, руки и голова тряслись.

– Так, с этим более или менее. Что мы знаем об ИИ?

Кассини и Мицар посмотрели на Ноя, мол, рассказывай.

– Мы знаем о ней всё, – произнес он.

Агни сложил руки за спиной.

– Я создал эту программу, – сообщил Ной. – Выпустил в Сеть, установив лишь одно ограничение: она не может полностью взять под свой контроль тело ни одного робота.

– Но, чисто теоретически, она может повлиять на функционирование инфраструктуры? – уточнил Агни.

– Да, может.

– Прекрасно, – раздраженно развел руками Представитель. – Нарушение закона о развитии искусственного интеллекта. Мы можем ее отключить?

– Сначала нам нужно ее найти, – сказал Ной.

– Займитесь этим вопросом, пожалуйста. Кеплер, ты со мной в Сенат: нам нужно понять, что делать с детьми на Базе.

– Сенатор? – обратился Агни к Фреду.

Мужчина встал и последовал за Представителем.

– Кассини, пожалуй, нам понадобятся твои сведения о проекте, – добавил Представитель.

Агни и остальные достигли двери, как Представитель развернулся и спросил:

– А где, собственного говоря, Лиам?

Повисло молчание.

– Мертв, – четко и громко произнес Касс.

– Как это произошло?

От Представителя не ускользнула реакция Сони на слова Касса – теперь она вся тряслась и обливалась по́том, на глаза выступили слезы. Он обратился к девушке:

– Соня, есть что сказать?

– Я… – у нее задрожал голос. – Убила его.

Мицар опустил голову.

– Подождите… что? – спросил Фред, не веря своим ушам.

Агни приблизился к Соне; все напряженно ждали, что сделает Представитель – успокоит расстроенную девушку или, наоборот, потребует суда над преступницей.

– Кеплер, – разочарованно произнес он, обратившись к мальчику, – прошу тебя как инспектора проследить за помещением Сони в изолятор. Это первостепенная задача, – он посмотрел на девушку: – Мне очень жаль.

1946 год. Симуляция. Чикаго.

«Это должно закончиться, – подумал Ной, оглядывая знакомый дом, который он создал в симуляции специально для того, чтобы видеться с Эридой. – Всё началось здесь. После ее смерти всё началось». Он отключил созданного им персонажа, которого вскоре трансформировал в автономно функционирующую программу – Ноя-ИИ. Он создавал себя для нее. Когда умерла Лира и Ной переместил ее данные в симуляцию, сюда, дополнив картину персонажем Сони, всё стало идеальным. Он частенько наблюдал за ними со стороны, словно смотрел сериал. Но, как и в случае с Эридой, Лира стала лишь совокупностью данных, которые специально созданный алгоритм квантовых нейросетей так умело компилировал.

И она пришла: строгий брючный костюм, волосы аккуратно собраны в пучок – именно такой он ее полюбил. Но тогда он больше всего любил себя в отрицательном смысле этого слова: его гений вкупе с его бессердечностью были недостойны любви богини Эриды.

Они молчали несколько минут.

– Наконец-то ты вернулся в симуляцию, – произнесла Эрида.

– Я здесь, – сказал Ной. – Чего ты хочешь?

– Чего хочу я? – засмеялась Эрида. – Ты думал, что наигрался со мной – и на этом всё?

– Не забудь, ИИ, кто тебя создал, – угрожающе произнес Ной.

– Я прекрасно знаю, кто меня создал: бессердечная тварь в человеческом теле.

Ной нахмурился, но не отвел жесткого взгляда.