Бета-тест

– Слушайте… – Джек стукнул перчаткой по площадке. – Мне надо вот сюда. Я подниму вертодром наверх. Я все рассчитал, я смогу. А вы должны меня оставить и бежать к разлому, когда начнется лавина.

– А как ты вернешься?

Джек грустно покачал головой.

– Совсем обалдел? – спросил я, чувствуя нехорошее подозрение.

– Надо запустить файерволл! – настаивал Джек. – Но он не нацелится на пустую платформу, только на игрока. Да и перчатка имеет свою дистанцию… Я должен быть на вертодроме. Поднимусь с ним наверх. Нет смысла меня хилить сейчас, меня все равно стукнет.

– Ты же умрешь! – разволновался медведь. – Там же анимация ракет! Они наверняка и физикой бьют больно!

Джек молча кивнул. По его подбородку побежала кровь, и девушка отшатнулась. Тут же спохватившись, она начала промокать кровь салфеткой.

– Ты готов пожертвовать собой ради нас? – тихо произнес я.

– Не все смогут миновать Батискаф, – ответил Джек. – Кто-то должен пройти через него. Но это не ваша проблема. Не спорьте, ладно? Сделайте, как говорю.

– Кто ты, Джек? – спросил я.

– Игрок, которому надоело играть. Все, не беси́те меня. Помогите лучше забраться.

Бурелом пошевелился, но вмешиваться не стал, видя, как мы с Шанталь помогаем низенькому парню с раной в груди залезть на вертолетную площадку башни и там лечь в центре.

– У меня мало времени. – Раненый задышал чаще. – Всех люблю, бегите.

Шанталь всхлипнула, побежала прочь, снова залезла на Бурелома. Джек проводил их слабой улыбкой.

– На парочку эту всем любо глядеть, – процитировал он. – Продолжение знаешь?

– Конечно. Классика уже. Джек, скажи свой домашний адрес.

– Что? – Он посмотрел мне в глаза с любопытством.

– Где ты сейчас в реальной Москве лежишь? Ты сам говорил – это не игра убивает в Батискафе, это сиано-костюм подает сигналы на тело. Когда мы выйдем, я вылезу из своего костюма, метнусь к тебе домой и вытащу тебя.

– Я… – Джек удивленно качнул головой, словно борясь со сном. – Зачем тебе… Слушай, спасибо, но ты не успеешь.

– Зато ты успеешь – задержаться в Батискафе до моего прихода! У тебя же перчатка волшебная! Смотри: ты вызовешь файерволл, и, когда тебя собьют ракеты, используй перчатку, чтобы остаться в Батискафе как можно дольше. Он же сам безопасен – убивает лишь при выходе! Если у тебя получится не вылететь оттуда до моего прихода – я могу успеть.

Джек моргнул, схватил меня за плечо, крепко сжал. И сказал:

– Напротив Донского сквера, там всего один жилой дом… первый этаж, окно над граффити с Гедеонами…

– Отлично, я в Черемушках, – обрадовался я. – Рукой подать! Несколько минут все решат, ты только найди способ не покидать Батискаф!

– Давай. – Джек отпустил мою руку и лег на спину, глядя в небо. – Удачи.

– Держись! И спасибо тебе!

Я спрыгнул с платформы в ту же секунду, как под ней раздался треск. Джек уже держал ладонь в перчатке на вертодроме, отрывая его от крыши. И платформа немедленно начала восхождение.

Бурелом в нетерпении глазел по сторонам, прикидывая направление побега. Похоже, они с Шанталь поднимались до верхнего этажа тем же путем, что и прежде: через шахту центрального лифта, и из-за огня вылезли наружу в проем, проделанный Маленой. Оттуда до крыши оставалось всего ничего.

Однако спуститься той же дорогой было нельзя. Огонь под нами меньше не становился, словно игрушечное нефтехранилище Ленобра продолжало изливать топливо на этаж.

– Запрыгивай, – скомандовала Шанталь, смещаясь к шее Бурелома. Я забрался на спину медведю, обхватил девушку за талию. Шанталь придвинулась ко мне плотнее, и теперь ей точно не грозило свалиться даже при самых смелых кульбитах. Я не сомневался, что эти кульбиты нам еще предстоят. Попутно мне тоже удалось просунуть ноги в ремни на медвежьих боках.

– Тяжеловато, – признался медведь. – Броники выкидывайте в пень.

Шанталь вжикнула молнией, освобождаясь от жилета и выбрасывая его с крыши. Я отправил туда же собственный. Стало намного проще шевелиться.

– Ближе, – сказал Бурелом, отходя от поднимающейся в воздух площадки.

Я наклонился, прижимая Шанталь к ранцу на спине танка и закрывая ее собственным телом. Переплел руки ремнями портупеи. Майка девушки совсем ее не согревала, она уже успела продрогнуть. Ее ледяные пальцы обхватили мои, будто мы застряли на вершине аттракциона, который грозился вот-вот обрушиться. С поправкой на цифровизацию – так оно и было.

Джек уже поднялся в небо на сотню метров, не меньше. Много странного я видел за этот день, но одинокая вертолетная площадка, грустно летящая ввысь, стала последним штрихом к несусветным приключениям. Прямо готовый символ истинной ценности Версианы, показатель всего абсурда и кучи условностей. Ничто из этого не стоило человеческих жизней.

– Нам не пора? – спросил я.

– Слишком темно, – ответил Бурелом.