Бессонница

- Микрофон очень тяжелый, - от удовольствия я закрыла глаза и полностью растворилась в ощущениях. Серебряков точно знал, что делал. Пальцы то нежно гладили, то нажимали на какие-то точки, заставляя меня постанывать от приятной боли.

- Ощущаю, - закончив с плечами, правая ладонь спустилась к груди и распахнула ворот плаща. Переодеться я не успела, так что взору Руслана предстала едва прикрытая грудь с тонкой цепочкой, подчеркивающей изгибы полушарий. – Неплохо! Из мужской половины в живых кто-нибудь остался?

- Парочка голубых, - я закусила губу.

- Думаю, они переметнутся. – Посылая эротические сигналы во все нервные окончания, горячие мужские губы заскользили по ключицам.

- Не знаю... Но у себя в блогах могут написать что угодно, - разнеженная лаской, я с трудом подбирала слова. Руслана нужно было как-то предупредить, что очень скоро на мою голову выльется целое ведро помоев. Я обязана была хоть как-нибудь подстраховаться. – Многие будут писать...

- Угу, - губы добрались до моего левого уха, и язык принялся нежно ласкать мочку. – Будут.

- Я серьезно.

- Я тоже, - прекратив свои игры, Руслан легонько щелкну меня по носу указательным пальцем. – И писать будут. И хотеть будут. Черт, я сам даже такую уставшую тебя хочу.

- Это хорошо, - от уверенности и спокойствия, с которым было сказано признание, за спиной словно крылья выросли.

- Да, - Руслан притянул меня к себе на грудь. Совсем как в прошлый раз во время нашей близости в машине. – Вот только скажи мне, выжатый лимон: за стаканчиком кофе есть смысл куда-то заезжать или сразу домой и под одеялко?

До этого самого момента я и не ощущала, насколько сильно устала. Глаза ни с того ни с сего начали слипаться, а из уютных объятий не хотелось выбираться вообще. Наверное, сказалось волшебное слово "одеялко". С детства не слышала его, а тут...

- Честно? – прижалась щекой к колючей щеке.

- Честность за честность, - вернул мой комплемент Серебряков.

- Тогда домой.

***

Милые, почти невинные фразы и действия Руслана выворачивали душу наизнанку. Я не думала, каким он был с другими женщинами, старалась не вспоминать совместные встречи со Светой. Сейчас он был моим со всей его страстью и обручальным кольцом на пальце.

Моим.

Пусть не до конца. Хотя бы физически.

"Тело не лжет", - порой вспоминалась фраза, сказанная в эфире Прокловой. "Ты ведь не лжешь? Я на самом деле нужна тебе так же сильно, как и ты мне?" – вопрос зудел на губах, грозясь сорваться, каждый раз, когда сильные руки скользили по телу. Но я молчала.

Быть нужной, быть частью - Жанна, садившаяся в поезд "Санкт-Петербург - Москва" и не думала о таком. Она хотела сжечь мосты. Сделать то, что не смогла в далеком Сочи. Теперь, засыпая каждую ночь на плече любимого мужчины, я грезила о другом.

Вместо глухого, привычного, будто неизлечимая болезнь, одиночества на душе появилось какое-то незнакомое, волнующее чувство. Даже мысленно я боялась назвать его. Страшилась и на секунду задуматься о значении...

"Надежда" - запретное слово. Выброшенное из лексикона за ненадобностью. И сейчас самое заветное.

Судьба махала перед носом выигрышным лотерейным билетом. Он был совсем рядом. Мы жили с Русланом под одной крышей, делили кровать, больше не закрывали глаз и наконец-то перестали ругаться.

Джек-пот был почти мой. Протяни руку и забери билет. Но не верьте тем, кто говорит, что к хорошему привыкаешь быстро. Болото не отпускает в один миг. Тревожными снами, болезненными воспоминаниями, словами друзей оно крепко держит своих жертв, запрещая поверить окончательно.

Мое болото отпускать не умело вообще.

***

Словно собственной неуверенности было мало, свежую охапку дров в костер сомнений подкинул Костя.

Неделю после возвращения из вымышленной поездки мы говорили лишь о делах. Эфирная сетка, прихоти гостей, новые заскоки Мисюрова – тем было хоть отбавляй. Но перед субботой, после особенно напряженной передачи терпение друга все же лопнуло.

- Жанн, - он присел на диван в моем кабинете и зарылся пальцами в шевелюре, - а вообще, о важном ты ничего не хочешь мне рассказать?

Можно было, конечно, разыграть глухую и понадеяться, что неожиданный интерес Кости пропадет так же быстро, как и родился, но что-то подсказало: "Не стоит".

- О чем? – нисколько не стесняясь, я стянула через голову удобный серый гольф и надела кремовую полупрозрачную блузку с целой дюжиной маленьких пуговичек. Одного нетерпеливого мужчину сегодня вечером ожидал специальный сюрприз.

- О поездке в Москву. О том, почему ты всю неделю сама на себя не похожа. - Костя бросил хмурый взгляд исподлобья.

- Не похожа? – чтобы не улыбнуться, пришлось прикусить щеку изнутри.

- Нет. Хоть священника приглашай.

Я удивленно уставилась на друга.

- Экзорциста, - тут же пояснил Костя.

- Ээ... Нет. Ни изгонять бесов, ни отпевать меня, пожалуй, не нужно. Потом, может быть, но сейчас точно не стоит.

- А сейчас не стоит из-за... – Костя взмахнул рукой, предлагая мне продолжить фразу.