Бессердечный принц. Раскол (СИ)

Мое состояние приравнивалось сейчас к растерянности и беспомощности. Словно меня сбросили с огромной высоты в яму. Я все летел и летел, но так и не достиг дна. Но время на обдумывания услышанного не осталось. Кто-то принялся ломиться в двери, затем послышался отчаянный крик капитана отряда:

— Ваше императорское высочество! Поторопитесь!

— Ну так что, Романов, — Смерть протянула ладонь, на которой из ниоткуда возник тонкий кинжал. — Заключаем договор?

— И ты закроешь завесу?

— Ни один призрак или монстр больше не пройдет границу из Пустоты. Все прорехи затянутся. Но разгонять незваных гостей придется вам. Мне запрещено творить такую магию в мире живых без разрешения Всевышнего. Тебе лишь нужно пролить кровь на землю, и духи сами явятся на ее запах. Дальше дело за твоими воинами.

Легкие наполнились тленным воздухом, и я протянул раскрытую ладонь. Где-то в груди заворочалась неуверенность, но мне пришлось отбросить все сомнения. Другого выхода нет. Без помощи Смерти нам не справится.

— Я принимаю твои условия, — прозвучал в тишине усыпальницы мой приговор.

Глава 75. Алексей

— Вот черти, а.

Я вышел из усыпальницы в тот момент, когда один из черносотенцев выстрелил под ноги подплывающему призраку. Яркая вспышка и последовавший за ней отвратительный визг пронеслись над пустынной площадью вместе с порывом аномального ветра.

Один из магов крякнул от удивления, когда духа отнесло в его сторону и близстоящая ведьма развеяла того прямо у него перед носом.

— Спасибо, — буркнул он и смущенно почесал лоб.

— Пожалуйста, — равнодушно бросила рыжая. Но задержала на нем взгляд гораздо дольше, чем следовало по протоколу.

— Ядвига, — одернула ее Анна, после чего повернулась ко мне. — Ваше императорское высочество, вы закончили?

— Да.

Бегло осмотрев меня, она удовлетворенно кивнула и на старославянском языке приказала сестрам встать в позиции. Две сзади, одна впереди. Идеальный треугольник. Каждая из ведьм сделала едва заметное движение руками, и зажжённые черные свечи, которые они приготовили заранее, поднялись в воздух.

По три на каждую.

— Мы поставим щиты, чтобы призраки не разлетелись, — маг-воздушник напряженно посмотрел на меня. Между его пальцев пробежали светлые искры. — Вы уверены, что готовы, ваше императорское высочество? Внутри круга вы будете максимально уязвимы.

— Мы защитим цесаревича ценой своей жизни, — пролаял командир черносотенцев.

— Я понимаю, но призраков много. Некоторые уже плотно сплотились с другими в единое целое. Сюда же потянутся одержимые и твари, которые могли пройти через прорехи в гранях.

— Со мной все будет в порядке.

Никто не поверил мне на слово, но все предпочли промолчать. Только переглянулись и решительно заняли позиции. Черносотенцы подняли оружие, ведьмы тихо начитывали заклятие, а маги принялись за построение щита.

Он работал наподобие ловушки для грызунов. Как только призраки и остальная дрянь переходили невидимую границу, щит захлопывался. Дальше дело шло за ведьмами, которые должны поставить печать.

Не лучшая идея…

Неупокоенные души, по сути, становились вечными заложниками Петропавловской крепости. Но другие варианты отметались. У нас не было настолько сильных некромантов, которые способны отправить такое количество мертвых за грань обратно в Пустоту. Даже Егор не справился бы. Он не в том состоянии.

Если вообще жив, а не погиб вместе с Максом.

Я встретился взглядом со Смертью.

Стоя всего в нескольких шагах от меня, она оставалась невидимой для всех присутствующих на площади. Как и Жнец, который кружил рядом. В голове тут же пронеслись наставительные слова, произнесенные Смертью после заключения нашей сделки.

«Я вложила в кинжал частичку своей магии. Как только ты прольешь кровь на дорогу, неприкаянные услышат зов и придут за тобой».

Изогнутый кинжал, напоминающий уменьшенную копию карабелы, имел хорошо узнаваемый эфес. Стилизация под орлиную голову — известная деталь на саблях шляхтичей в Речи Посполитой.

Откуда кинжал у Марины, я не знал. Или подарен ей при жизни, или создан магически уже после ее смерти.

Но характерные символы на остром лезвии и неестественный блеск металла говорили, что он пропитан колдовством. Причем таким, что лучше лишний раз его не касаться. Без крайней необходимости.

«Даю год на исполнение договора. Умрешь раньше, Романов, или не справишься, сидеть тебе по пояс во льдах забвения. У Лукавого в плену. И никто не вытащит твою душу оттуда. Ты понял меня?»

Я рассеянно посмотрел на алеющий шрам на ладони, который остался после заключения сделки.

Любой договор с потусторонней сущностью требовал первый взнос в виде крови. Рана затянулась, но по-прежнему пульсировала. Из-за этого пальцы онемели и плохо слушались, поэтому я переложил кинжал в левую руку.

— Приготовились, — отдал приказ и замер.

— Ваше императорское высочество, — послышался сзади голос Костенко.

«Тебя только не хватало», — промелькнула мрачная мысль, но вслух я произнес другое: — Что, рядовой?

— Если выживем, напомните встать перед вами на колени и повторить клятву верности.