Бессердечные

Где-то вдалеке завыла собака. На другой стороне улицы хлопнула дверь. Ария обернулась, и ей показалось, что в эркерном окне гостиной Кавано проплыл силуэт Дженны. А из котлована, почудилось ей, пахнуло ароматом ванильного мыла. Неужели Эли здесь, смотрит на нее глазами этой женщины? И о чем же ее спросить? Эли утаивала от них так много секретов: о своих свиданиях с Йеном, о сложных отношениях с братом, о том, что послужило причиной трагедии, в результате которой ослепла Дженна, и о том, что сама Эли, возможно, была не так уж и счастлива, как представлялось окружающим. Но, по большому счету, Арии хотелось выяснить только одно.

– Кто тебя убил? – наконец спросила она тихим дрожащим шепотом.

Эсмеральда поморщила нос, словно ничего глупее в жизни ни слышала.

– Ты уверена, что хочешь это знать?

Ария подалась вперед всем телом.

– Да.

Женщина-медиум опустила голову.

– Мне страшно произносить это вслух, – выпалила она, все тем же голосом Эли. – Лучше я напишу.

– Ладно, – быстро согласилась Ария.

– А потом ты уйдешь, – потребовала Эсмеральда-Эли. – Больше я не хочу тебя здесь видеть.

– Конечно, – выдохнула Ария. – Как скажешь.

Эсмеральда достала из сумки небольшой кожаный блокнот и шариковую ручку, что-то быстро черкнула, сложила листок и отдала его Арии.

– Теперь уходи, – прорычала она.

Ария попятилась от котлована, едва не споткнувшись. Не чувствуя под собой ног, она помчалась к машине Ноэля. Сам Ноэль бежал за ней следом. Возле машины он привлек ее к себе, крепко обнял. Потрясенные, еще с минуту они не могли вымолвить ни слова. Ария снова посмотрела на мемориал Эли. Единственная горящая свеча освещала школьную фотографию Эли-семиклассницы. И Ария вдруг подумала, что с этой своей широкой улыбкой во весь рот и немигающим взглядом она похожа на одержимую.

А еще ей вспомнился упомянутый Ноэлем рассказ «Падение дома Эшеров». Как и сестра рассказчика, похороненная в подземелье старого дома, Эли пролежала под бетоном целых три года. Интересно… когда души почивших покидают свои телесные оболочки: сразу же после смерти… или гораздо позже? Душа Эли вылетела из котлована вместе с ее последним вздохом или только после того, как рабочие откопали ее разложившийся труп?

Ария вспомнила о зажатом в руке клочке бумаги. И стала медленно разворачивать его.

– Тебе нужно побыть одной? – тихо спросил Ноэль.

Ария проглотила комок в горле.

– Нет, останься. – Пусть будет рядом. Она боялась читать записку одна.

Ария расправила измятый листок, который все равно морщился. Буквы были дутые и закругленные – почерк Эли. В записке было всего три слова, прочитав которые Ария похолодела:

Эли убила Эли.

23 Дела семейные

Часом позже Спенсер сидела за столом в своей комнате, глядя в большое эркерное окно. Лампы на заднем крыльце отбрасывали призрачный свет на разрушенный амбар и уродливые погоревшие деревья. После стаявшего снега землю затягивала грязная пленка. Горстка лесорубов отпиливала и складывала на газоне обугленные сучья и ветви: и без того огромная куча становилась все больше и больше. Уборщики вытащили из амбара оставшуюся мебель и свалили ее возле патио. Круглый ковер, на котором Спенсер с подругами сидели в тот вечер, когда Эли их гипнотизировала, был разложен на ступеньках террасы. Некогда белый, теперь он имел цвет жженого маршмэллоу.

Ария с Ноэлем уже не стояли у котлована. Спенсер наблюдала за ними из окна. Сеанс общения с духами занял всего десять минут. Ей было любопытно узнать, что выяснила Ария у мадам Экстрасенса, но из упрямства не звонила. Медиумесса была подозрительно похожа на женщину, что околачивалась в парке колледжа Холлис и всем рассказывала, что она может разговаривать с деревьями. Спенсер надеялась, что журналисты не пронюхают о спиритическом сеансе – тогда их и вовсе примут за сумасшедших.

– Привет, Спенс.

Она вздрогнула. В дверях стоял отец – все еще в деловом костюме в тонкую полоску, в котором пришел с работы.

– Давай вместе посмотрим варианты мельниц в Интернете? – предложил он. Родители решили на месте сгоревшей мельницы построить новую – дополнительный источник энергии для дома.

– М-м… – Спенсер кольнуло сожаление. Когда последний раз отец просил ее поучаствовать в принятии важных для семьи решений?

Но теперь она даже взглянуть на него не смела. В голове, словно «бегущая строка» новостей Си-эн-эн, мелькали строчки письма, которое обнаружилось на жестком диске его компьютера. Дорогая Джессика, мне жаль, что нам не удалось толком пообщаться… мне не терпится вновь остаться с тобой наедине. С любовью, Питер. Выводы напрашивались сами собой. Она постоянно представляла, как отец и миссис ДиЛаурентис сидят на широком бежевом диване в гостиной Эли – на том самом, на котором все пятеро подруг, удобно устроившись, обычно смотрели телешоу «Американский идол» – и трутся носами друг о друга, будто парочки в школьном коридоре… из тех, что обожают демонстрировать свои чувства на публике.