Бесправыш. Предземье

— На сегодня всё, — начал старшина в своей обычной спокойном манере. — Возвращаемся в лагерь. Завтра засаду устроим на полверсты дальше — там есть ещё одно узкое место. У нас ещё несколько дней — потом зверя будет идти совсем мало. Доберём, что сможем — и обратно на Мун. Добытое будем делить на пароме. Не бойтесь — у меня всё по-честному. И считать я умею. По поводу зубана. Это моя добыча, не общая. Убил я его без вашей помощи. Но…

Брон нашёл взглядом нас с Айком.

— Задачу мне немного облегчили — это я признаю. Держи, — шагнул старшина к Айку, протягивая вперёд руку. — Твоя доля.

На ладони Брона лежало покрытое запёкшейся кровью семя.

— Спасибо! — принял дар Айк.

Поблагодарил и молчит. Все молчат. Каждый понимает, что одно семя — это точно не половина найденного в сердце зубана, но что Брону скажешь? В каждом контракте есть пункт про добытое лично. Тут он и прав и не прав. Если взглянуть с одной стороны, то к победе над зверем мы с Айком приложили руку, и делить надо всё на троих. Ну, пусть на двоих, раз я, вроде как, только чуть-чуть помогал. С другой же, Брон так и так при своём новом даре сам убил бы зубана, хоть слепого, хоть зрячего. Под этим углом взглянуть если, то решение старшины поделиться хоть чем-то — и вовсе жест щедрости.

Хоть чем-то… Когда это я успел так зажраться? Семя жизни — это целый лишний год молодости, либо два золотых, один из которых Айк наверняка отдаст мне. И уж точно мы не будем сейчас возмущаться и требовать показать, чего сколько добыто из сердца зубана. Не в том положении мы. То есть я.

У меня до сих пор в голове звучит собственный голос. Йок с ней, с добычей. Меня больше сейчас волнует бес и его слова. И в первую очередь те, что про Брона, который не Брон. Может, бес меня так заманивает, чтобы я, испугавшись, точно его снова призвал. А может, и правда старшина не тот, за кого себя выдаёт? Так-то Брон, и действительно, странный — мастер боя, поднялся стремительно. Явно, что не простой деревенский охотник.

С другой стороны, раз его бес боится, значит… Враг моего врага — мой друг, кем бы он не был. Хотя… Брон может оказаться каким-нибудь борцом с одержимыми. Тогда для меня он, и правда, опасен. Слуги Единого разбираться не станут. Виновен я или нет, приговор один — смерть. И что теперь делать? Послушать, что скажет бес? Так наверняка же обманет. Бесы — брехать мастера. Во всех сказках они ложью стараются подчинить себе человека. А, вдруг, я поддамся?

***

Но бес бесом, а настоящий повелитель лжи — это Айк. Так складно заливал про свои геройства с луком, что, не знай я правды, наверняка бы поверил. Хотя, я и сам не промах — со своей стороны ничуть не хуже брехал, так что вопросов ни у кого не возникло. Даже у Брава с Хобой, которых мы в свои тайны не посвящали. Теперь, и меня, и особенно Айка в ватаге уважают безмерно. Меня за смелость, друга ещё и за мастерство с луком. Хорошо, что стреляет он, и правда, неплохо, и сомнениям не судьба зародиться.

Впрочем, история с зубаном очень быстро забылась. Каждый день появляется, о чём новом поболтать вечером в лагере. Позавчера вон, охотника одного бизон стоптал насмерть. Но то наша единственная потеря, а добычи немеряно. Какого зверя только не били… И волков стая прорваться пыталась, и матёрый медведь поленился горой обходить, и шестилап недооценил людей кучку. Даже раз хромого мамонта, что от стада отстал, Брон своим даром свалил, а все вместе прикончили.

Про копытных и вовсе молчу. Чего стоило только стадо безрогих оленей, что живой рекой неслось мимо нас минут пять. У меня из всех стрел только три лишь осталось — остальные поломаны. От копья наконечник мне умелец один переставил на новую палку, но это уже не то — настоящим оружием не назвать. Больше пользы от топорика, к рукояти которого я верёвку приладил. Швыряю, выдёргиваю, если попал, подтягиваю обратно и снова кидаю. Наловчился с ним знатно.

Но, конечно же, главное наше оружие — это Брон. Его дар, как теперь уже знаем, валит с ног, хоть большого, хоть маленького одинаково просто. Потерявший сознание зверь полминуты примерно лежит, чего старшине хватает с запасом. Жаль, что за день он всего трижды может так даром воспользоваться, потому очень тщательно выбирает, кого “спать отправить”.

Не было бы ограничений у Брона, на Мун бы настоящими богачами вернулись. Хотя, и так не след жаловаться — в общаке одних только семян одиннадцать штук, а бобов так и вовсе счёт на сотни пошёл. Эх… Зима домой гонит. Йок с ними с морозом и снегом, что каждый день небо сыпет всё больше и больше. Зверь просто идти перестал. Вчера уже так — больше ждали, чем били. Сегодня совсем голяк полный. Заканчивается сезон на Большой земле. Ближе к морю ещё можно недолго охотиться, дальше всё — время спячки пришло. Завтра в обратный путь двигаем.

***