Бесконечная одержимость (ЛП)

— Я хотел сказать тебе, что буду здесь, — пробормотал он, проводя большим пальцем по краю моей челюсти. От этого прикосновения я вздрагиваю, причем по причинам, не имеющим никакого отношения к холоду. Мне вдруг становится жарко, тепло от одного только прикосновения его пальца к моей коже. — Тебе пришлось уйти с обеда в спешке, иначе я бы что-нибудь сказал.

Я тяжело сглатываю, пытаясь найти свой голос.

— Это было в понедельник, — шепчу я, и резкий ветерок развевает мои волосы по лицу, пока я говорю. Его палец ловит один из локонов, скользит по его длине, прежде чем он отпускает его, и это посылает еще один толчок тепла по моему позвоночнику по причинам, которые я даже не могу объяснить.

Этот мужчина делает со мной то, что я не считала возможным. Я не думала, что это реально. И я хочу большего, даже если какая-то глубинная, инстинктивная часть меня кричит, что в нем тоже есть что-то опасное. Что-то первобытное, дикое, чего я не замечаю.

На что я реагирую, хотя вместо этого мне следовало бы убежать.

— Ты мог бы написать с тех пор, — справляюсь я. — Ты мог бы сказать мне. У тебя было еще четыре дня…

— Я хотел лично объяснить, что…

— Иван? — Сладкий лирический голос доносится с балкона, когда дверь открывается прежде, чем Иван успевает закончить предложение, и мое сердце падает к ногам.

У меня нет права ревновать. Вообще никакого. Я знаю это, я говорила ему, что не хочу быть эксклюзивной, и все же мой желудок скручивается от женского голоса, от вида женщины, выходящей на балкон.

Она великолепна, светлые волосы уложены в мягкую прическу в виде косички, которая закручивается вокруг лица, подчеркивая его тонкие черты. Она по-женски стройна, одета в мерцающее розово-золотое платье с квадратным вырезом и талией-пеплумом, призванным создать иллюзию бедер. Она смотрит на Ивана с любопытством, но без ревности, и это заставляет меня задуматься, что здесь происходит.

— Нам пора возвращаться на вечеринку. — Ее голубые глаза скользят по мне холодным оценивающим взглядом, и у меня сводит желудок.

— Мне тоже. — Я отрываюсь от Ивана и бегу к двери, даже когда слышу, как он зовет меня по имени. Но я не могу остановиться. Даже если у меня нет права расстраиваться, я расстроена, и я не могу выслушать объяснения, какими бы они ни были. После того, как я увидела Нейта с его подругой на сегодняшний вечер, я не могу выслушивать объяснения о том, почему Иван здесь с другой женщиной.

С той, о которой он мог бы предупредить меня, но не сделал этого. Он мог бы предупредить меня обо всем этом.

Дверь захлопывается за мной, и я пытаюсь ускорить шаг, но сильные мужские пальцы внезапно обхватывают мое запястье, оттаскивая меня назад. Я чувствую запах одеколона Ивана, и страх и желание сталкиваются в моей груди, заставляя меня задыхаться, когда он тянет меня назад.

Из чистого инстинкта я пытаюсь вырваться, и в момент борьбы чувствую, как его ботинок наступает на подол моего платья, и звук разрыва прорезает густой воздух между нами. Я замираю и поворачиваюсь к нему лицом, когда он прижимает меня к стене лестничной площадки.

— Ты порвал мое платье, — шепчу я. — Оно было дорогим. Сара купила его для меня, а теперь…

— Я заплачу за него. Сколько бы оно ни стоило. — Он придвигается ближе, тесня меня, и мой пульс учащается, трепеща в горле. Так близко я чувствую не только его одеколон, но и его кожу, теплую и мускусную, его мужественный запах заполняет все мои чувства. Его тело прижимает меня к стене, горячее и твердое, его руки лежат на моих бедрах и скользят по ребрам.

— Я не хочу, чтобы у тебя возникло неправильное представление, — шепчет он, глядя в мои своими темно-синими глазами. Его бедра прижимаются ближе, и я прикусываю губу, подавляя звук, который мне хочется издать, когда он прижимается к моему бедру. Он твердый, толстая, твердая линия на фоне ткани его костюма и моего платья, и я с жаром понимаю, что он большой. Больше, чем любой мужчина, с которым я была раньше.

— Неправильное представление о чем? — Я слышу горечь в своем голосе. — О том, что ты здесь с другой женщиной?

— Ты могла быть здесь с другим мужчиной. — Его руки скользят вверх, чуть ниже моей груди, пальцы сжимают ее, и он крепко прижимает меня к себе. Мой пульс бешено бьется, сердце на грани того, чтобы выскочить из груди. Никто еще не прикасался ко мне так. Я никогда не чувствовала себя такой беспомощной, такой загнанной в ловушку, и такой полностью, до предела возбужденной.

Если бы Иван попытался трахнуть меня на этой лестничной площадке прямо сейчас, я не уверена, что сказала бы ему нет.

— Ты сказала, никакой эксклюзивности. — Его темные глаза блестят. — Разве это не так?

— Да, но… — Я пытаюсь сглотнуть, во рту пересохло. В голове туман. Я не могу думать о том, как его твердый член упирается в меня, как его руки гладят меня по ребрам, как будто он хочет почувствовать меня через шелк моего платья. Как будто вместо этого он представляет себе ощущение моей кожи на своих ладонях. — Я…