Бернадот

В письме к Кларку император написал: «Моё намерение заключается в том, чтобы командование больше не находилось в руках князя Понте-Корво, который по-прежнему состоит в связи с интриганами Парижа и во всех отношениях является человеком, которому я больше ни в чём не могу доверять ». Особенно возмутил Наполеона приказ Бернадота по армии, в котором он хвастливо заявил, что за 10 дней своего командования 15-тысячной группировкой ему удалось предотвратить вторжение в Бельгию 40-тысячной английской армии. Наполеон, кроме того, полагал, что маршалу было непристойно разглашать военную тайну, называя истинную численность бельгийского контингента, и приказал Кларку либо вернуть маршала в штаб-квартиру армии в Вене, либо отправить лечиться на воды. Мавр сделал своё дело и мог уходить.

Между тем события во Франции принимали драматичный оборот. Члены правительства стали опасаться национальной гвардии больше, чем вторжения англичан. Во главе гвардии Фуше поставил людей с явным якобинско-республиканским прошлым. Уже имели место столкновения между гвардейцами и частями регулярной армии. Архиосторожный Фуше всё-таки допустил прокол, и в правительственном стане началась форменная паника.

Выяснять отношения с Фуше напрямую император не решился и избрал окольный путь. Он похвалил его за инициативу в мобилизации национальной гвардии, произвёл его в герцоги Отранто, а всё своё недоверие вылил на Понте-Корво. «Князем Понте- Корво я чрезвычайно недоволен, — сообщил он своему министру полиции. — Тщеславие этого человека безгранично... Я отдал военному министру приказ отозвать его с должности. Он обладает лишь посредственными способностями. Он то и дело подставляет своё ухо всяким интриганам, наводнившим нашу большую столицу ».

При последних словах Фуше должен был всполошиться: говоря об интриганах, император явно метил в самого герцога Отрант- ского. Естественно, после этого Фуше поджал хвост и все свои честолюбивые замыслы поспешил забыть. Письмо заканчивалось «доверительными» словами, которые, как совершенный перл коварства и тонкой хитрости, могли бы претендовать на высшую награду имени Николо Макиавелли: «Скажите ему, что я не терплю интриг, что долг и собственный интерес диктуют ему идти прямым путём, чтобы он прогнал каналью (Жулиана. —

Б,Г.) и больше не позволял ему писать; и скажите также, что если он этого не сделает, то ему будет плохо. Князь Понте- Корво заработал много денег в Гамбурге, а также в Эльбинге. Это было причиной моих неуспехов в Польше и при Элау. Я сыт его интригами и возмущён, что человек, которого я осыпал почестями, отвечает мне подлостью. Скажите ему, что он не получил ни от одного человека ни одного письма, о содержании которого я не был бы информирован... Всё это я сообщаю секретно и доверительно. Воспользуйтесь этим только тогда, когда Понте-Корво сам заговорит об этом. В противном случае не говорите ему ни слова».