Бернадот

Одновременно аналогичные переговоры с Энгестрёмом вёл в Стокгольме Сухтелен. Карл Юхан собрал государственный совет и проинформировал его о своих важных инициативах. Правительство практически без возражений поддержало принца в его начинаниях. Некоторые несущественные замечания были высказаны лишь в отношении переговоров с русскими.

Царь Александр I был готов не скупиться на поддержку шведского нейтралитета, но норвежский проект представлял для него некоторые неудобства: Россия и Дания традиционно поддерживали дружеские связи, и нарушать их было неразумно. Окончательные сомнения царя на этот счёт, однако, исчезли, после того как Пруссия (24 февраля) и Австрия (14 марта) вступили в союз с Францией. Теперь путь к заключению русско-шведского союза с включением в него норвежского проекта был открыт.

В этих условиях обеспокоенный Наполеон предпринял попытку удержать Швецию в орбите своей политики и предложил ей вступить с Францией в союз. В этих целях он использовал, наконец, как канал связи с Карлом Юханом, его супругу Дезире в Париже и генерального консула Швеции Сигнёля. Министр иностранных дел Маре лично навестил Дезире и вручил ей предложение Наполеона. Сигнёль дважды приезжал в Стокгольм и дважды возвращался в Париж с ответом Карла Юхана Наполеону. Император отвергал возможность присоединения к Швеции Норвегии, обещал Карлу Юхану отвоевать у русских Финляндию, если шведская армия одновременно с французской начнёт воевать против России и Англии, и не предоставлял Швеции никаких субсидий. Вместо денег он предлагал шведам конфискованные французами в Любеке и Данциге колониальные товары на сумму 20 млн франков.

Интересно отметить в этой связи, что супруга Карла Юхана фактически выступила рупором наполеоновской политики и, заклиная супруга будущим своего сына и всего семейства, настойчиво уговаривала его согласиться с предложением могущественного императора Франции. Но маршал Бернадот остался в прошлом, а королева Дезире ещё не поняла, что имеет дело с наследным принцем Швеции. Предложение Наполеона вряд ли было выгодным для Швеции, что он и попытался объяснить своей супруге на бумаге. Высадка в Финляндии, при наличии английского флота в шведском тылу, будет сопряжена с большими техническими и финансовыми трудностями, а идея расплатиться со Швецией товарами с любекских и данцигских складов — чистая химера, потому что ни один корабль не сможет пересечь Балтийское море с юга на север, не встретив по пути английскую эскадру. К тому же Карл Юхан свой выбор уже сделал. И во избежание лишних недоразумений он поспешил проинформировать царя о предложении Наполеона, а французам определённого ответа не давал и тянул время — ведь к этому времени русско-шведский договор ещё не был подписан.

Последний раз Сигнёль приезжал в Швецию в первой декаде мая 1812 года. Он повёз расплывчатый ответ Карла Юхана Наполеону в Дрезден, где император уже собирал великую армия для похода на Россию. Сигнёлю удалось встретиться лишь с Маре, котрому заявил, что кронпринц Швеции готов отойти от всех врагов Франции и стать наполеоновским «лейтенантом Севера», если император поможет Швеции заполучить Норвегию. Наполеон, убедившись, что с Карлом Юханом «каши не сварить», идею приобщить Швецию в лоно своих союзников оставил окончательно. «Пусть он собирается в поход, когда оба его отечества приказывают это, — сказал он Маре. — Если же он сомневается, то больше не напоминайте мне об этом человеке ».

Русско-шведский договор подписали несколько дней спустя после отъезда Сигнёля из Стокгольма — 24 марта/5 апреля 1812 года. Договором предусматривались совместные действия русско-шведской армии против Франции в Северной Германии и поддержка России в присоединении Норвегии к Швеции. Наполеоновская армия уже концентрировалась к этому времени на границах России, поэтому эта часть русско-шведского договора уже была невыполнима. К тому же и шведы не могли пока высаживаться в Германии, опасаясь вторжения союзной с Францией датско-норвежской армии в Швецию.

Подписав договор с царём и возобновив в феврале 1812 года контакты с англичанами, Карл Юхан тем не менее последних мостов, связывавших его с Наполеоном, не сжигал. Он сам и его министры резонно полагали, что достигнутые с Петербургом договорённости и начавшиеся переговоры с Лондоном о мире ещё не давали никаких гарантий, что главные игроки на европейской сцене снова не договорятся между собой, как это было в Тильзите, и не оставят Швецию наедине со своими проблемами. Наследный принц даже обратился к тестю Наполеона, императору Австрии Францу I, с просьбой быть посредником между ним и Наполеоном. Этой линии он придерживался вплоть до того момента, пока французская армия не вторглась в Россию и с Россией и Англией не были достигнуты конкретные и прочные договрённости.