Беременна по обмену 1

— А до этого возраста он не причинит никому вреда — дети не способны к жестокости.

— Зато детям могут вложить нужные мысли в голову. Ты идеалистка.

— Возможно, — не стала я спорить. — Однако я еще надеюсь, что смогу не только родить этого ребенка, но и воспитывать его.

Санронг покачал головой, выпил еще один стакан, пока я допила чашку чая и отставила её.

— Мой тебе совет, иномирянка: забудь о ребенке. Ты истинная Хассаира, по крайней мере, по предварительным данным самого повелителя, поэтому настраивайся на то, что светлый ребенок останется в твоей жизни перевернутой страницей, а тебя ждет крепкая семья с любящим и любимым мужчиной, а также приятный бонус в виде нового титула соправительницы.

Все так. Все по-умному и все логично. Однако сердце изнывает. За этот месяц я так успела свыкнуться с мыслью, что этот ребенок мой, что ничего не могу с собой поделать.

— Спасибо за совет, Санронг. Я действительно постараюсь им воспользоваться.

Двери открылись. Вошли сразу оба правителя — сами, без объявления или приглашения слугами, причем его светлость был весел, в отличие от Хассаира. Тот хмурился и метал взглядом молнии в светлого. Подойдя ко мне, Хассаир подал мне руку.

— Аламинта, не откажешься отправиться со мной во Дворец Ночи? Обещаю показать тебе лучшие места. А также свою коллекцию золотых фигурок.

Я посмотрела на Анвэйма, чей взгляд выражал примерно такую мысль: “Главное, другую фигурку ей не показывай”. В общем, почему-то веселость покинула его лицо, будто он пожалел о принятом решении.

— Не смею отказать, ваше темнейшество, — пробормотала я, и в этот самый момент Хассаир притянул меня к себе и открыл одновременно портал.

Но перед нами будто выросла непроходимая стену, которая больше взбесила делорда, чем действительно представляла препятствие. Он развернулся к правителю Ардахейма.

— Что-то еще, ваша светлость? Не доверяете моему слову?

Мне казалось (или я хотела надеяться?), что Анвэйм сейчас откажется от от соглашения, заключенного между ними?

— Ну что вы, как я могу? Остался сущий пустяк, — отозвался Анвэйм и снял с себя медальон на длинной цепочке, представлявший собой сферу, вокруг которой вращался ободок. Подойдя ко мне, он повесил его мне на шею. Подобного я не ожидала, поэтому была сбита с толку. — Если тебе или ребенку будет угрожать опасность, я почувствую это. Так же ты сама сможешь позвать меня, едва захочешь домой. Ты беременна, поэтому можешь устать. Не бойся говорить об этом его темнейшеству.

Я прикоснулась двумя пальцами к холодному металлу медальона и подняла взгляд на Анвэйма. Сейчас его глаза не казались мне такими холодными, наоборот, я наконец-то увидела в них бурю эмоций. Она буквально сбила меня с толку.

— Спасибо, — растерянно проговорила я.

Он будто хотел сказать что-то в ответ, но в итоге передумал, отвернулся и лишь коротко бросил:

— Я стараюсь не для тебя, а для ребенка.

Вот что за мужчина? Только начинаю хорошо о нем думать, как он тут же испаряет подобные мысли! Хотя когда я о нем хорошо думала? Да, его поступки до этого всегда были направлены на заботу о ребенке, за что я могла быть благодарна, но слова при этом — кололи больнее копий.

Глава 11.3

Анвэйм Светлый

— Анвэйм, — едва мы разместились в кабинете, с порога в карьер начал делорд, — мое условие: бал. Так я смогу предъявить права на Аламинту, даже если её нынешнее положение зависит от тебя. Я не хуже тебя знаю законы нашего мира и понимаю, что желание Аламинты оставить ребенка никогда не осуществится.

Ребенок останется со мной при любых обстоятельствах. Вот только почему меня так раздражает, что Аламинта или как её зовут по-настоящему будет парой Хассаира? Эта мысль буквально выводила из равновесия, заставляла действовать нерационально.

Я давно начал догадываться, что здесь нечисто, но никак не мог сопоставить факты. Я просто не мог допустить мысли о существовании параллельных миров — это не выдумка, а реальность. Когда же я начал об этом задумываться всерьез, стал искать информацию. Каково же было мое удивление, когда нашел несколько научных трудов, которые допускали в теории существование других реальностей.

Интересно, какой была реальность Аламинты-иномирянки?

— Этот бал и объявление о помолвке разрушит и без того хрупкие отношения между Ардахеймом и Фарахеймом, — сказал твердо, откинувшись на спинку кресла в кабинете лорда де Шалиса, — поэтому никакого бала быть не может. Я заберу Аламинту сегодня же.

Казалось, темный хотел что-то возразить, но передумал. Он присел на кресло и закинул ногу на ногу. Я помнил нашу первую встречу лет тридцать назад: он вместе с отцом навещал Ардахейм, совсем ребенок лет пяти. Он тогда налетел на меня, а потом еще и стал обвинять. Отец усмирил его, но этот взгляд — непокорный, ярый, — я никак не мог забыть. Темные — пламенные натуры, в отличие от светлых. Мы всегда поступаем по долгу службы, а не по зову сердца.

— Я не понимаю твоих мотивов, — наконец, сказал Хассаир. — Почему ты не отпускаешь Аламинту со мной? Она моя пара — и этого уже не изменить. Ребенку бы я не навредил — я не изверг. Тогда почему?..