Беременна от врага (СИ)

— Ну… не всегда всё идёт по плану, — слегка прищурилась и бросила на него осторожный взгляд, думая про себя, насколько двусмыслен сейчас наш разговор. — Бывает, тебе кажется, что что-то зря случилось, а оно к лучшему, на самом-то деле.

Мужчина раздражённо дёрнул бровью и покачал головой:

— Нет, Вика, у меня, — эти два слова он выделил, — так не бывает. Терпеть не могу форс-мажоры, люто их ненавижу.

Настала моя очередь снисходительно его рассматривать, думая про себя: «Аристов, Аристов, да что ты знаешь о форс-мажорах? Ты ни черта о них не знаешь! Тоже мне, форс-мажор! Прилетели, порешали, улетели, и всё как раньше. Не то, что у меня! Вот как возьму сейчас, как шандарахну тебя новостью про отцовство, и поглядим, чьи проблемы серьёзней».

Принесли еду, и на какое-то время мы занялись ею. Когда горячий суп перекочевал из тарелки ко мне в желудок, стало намного спокойнее, и я поймала себя на мысли, что взгляд снова и снова возвращается к мужчине напротив.

Уверенными и чёткими движениями Аристов расправлялся со стейком из оленины, отправляя в рот, один за другим, аккуратные кусочки мяса. Отправила в рот пельмешек с треской, повторяя движение его губ, смыкающихся на блестящей вилке. Где-то внизу живота прострелило давно забытым ощущением.

Чёрт бы его побрал, а ведь он ничего. Очень даже ничего, особенно когда молчит и не показывает свой склочный козлячий характер. Не брился с утра, и щетина отросла. Неосознанно провела ладонью по своей щеке, завороженно наблюдая за тем, как двигаются его челюсти. Наверное, это дико странно, то, что я сейчас делаю — сижу и нагло его рассматриваю. Но ещё более странно, что мне нравится то, что я вижу.

Перехватил мой взгляд и кивнул на свою тарелку:

— Хочешь попробовать?

— Что? Нет!

Я даже поморщилась. Не хочу я мясо, вообще как-то отвернуло от него резко. Поковыряла вилкой в горшочке с пельменями и снова взглянула на него из-под ресниц.

Интересно, какой бы из него был отец? Стал бы он возиться с малышом? Таскать его на руках? Греть бутылочки с молоком? Менять памперсы? Или он из тех, кто скажет, что нянчиться с младенцем — не мужское дело? А ну-ка, скажет, сделай так, чтобы он не орал, мне это мешает думать?

Примерила оба эти образа, и так и не смогла понять, в каком из них Аристов гармоничней, как бы он повёл себя с ребёнком, своим ребёнком?

Разумеется, я не собираюсь иметь с ним ничего серьёзного, Боже упаси, но если подумать, я бы могла стрясти с него какие-то деньги.

На новую кроватку из магазина, а не обоссанную соседскими близнецами. На модную коляску последней модели, а не купленную по распродаже у частников. И врач хороший денег стоит, и палата. И одёжку я хочу красивую малышу, а не какое-то уродское старьё. Это было бы честно, разве нет? Что, если всё-таки сказать ему про беременность?

Зажмотится — пускай катится, ну а вдруг не зажмотится? Это ж всё вперёд, всё полегче мне и маме, у которой заначка не резиновая. Как раз момент, вроде бы, подходящий. Он не такой нервный, как обычно, чуть успокоился благодаря настойке.

Сделала глоток чая и решила зайти с другой стороны:

— У тебя кто-нибудь есть?

Аристов чуть не поперхнулся. Моргнул несколько раз, дожевал стейк и вытер салфеткой рот. Он явно не спешил с ответом. Усмехнулся, наклонил голову и только после этого сказал бархатным низким голосом:

— А что, Виктория?

— Ой, всё! — закатила глаза и вернулась к пельменям. — Не хочешь — не говори. Просто пытаюсь поддержать нашу тухлую беседу.

— А я уж подумал…

— Много думать вредно.

— Нет.

— Что?

— Ответ на твой вопрос. У меня никого нет сейчас.

В груди шевельнулось смутное чувство внутреннего триумфа. Взглянула на него быстро и продолжила осторожно прощупывать почву:

— Но ведь кто-то был? Не жил же ты монахом всё это время?

Стрельнула в него глазами, и снова наткнулась на прищуренный насмешливый взгляд. Словно он что-то подозревает или задумал. Медленно и нараспев Аристов проговорил:

— Быыл. Встречались пару лет, наскучило, решили разбежаться.

— Угу, — сказала себе под нос.

— Ну, а ты? — Аристов наклонился вперёд, складывая сцепленные ладони на стол и оказываясь слишком близко. Его цепкий умный взгляд прожигал насквозь, и мне вдруг даже показалось на миг, что он всё знает. Почувствовала, как против воли вспыхивают щёки. — Встречаешься с кем-то?

— Нет. Я была замужем, но…

— Да, да, слышал краем уха эту душещипательную историю. И что, на этом всё?

Раздражённо дёрнула плечом и поджала губы:

— Разумеется. Как-то не до отношений было. Ну а вот скажи.

Я тоже подалась вперёд, сверля его взглядом:

— Предположим. Чисто гипотетически.

— Какое сложное слово, Карамзина, — смотрит мне на губы, намеренно смущая и провоцируя. — Я впечатлён.

Но меня не так-то просто сбить с толку, когда я вижу цель и иду к ней:

— Предположим…

— Что же?

— Что та девушка, с которой у вас были отношения…

— Просто секс по выходным, Карамзина, ничего серьёзного.