Берегини

Земля на острове Хьяр почти ничего не рождала, но люди в Стейнхейме все равно приносили дары щедрому Фрейру, молили его об урожае. Славили и отца Фрейра, бога морей Нъёрда, в надежде, что хотя бы трески и сельди будет вдоволь. И что корабли, отправившиеся за добычей, не попадут в бурю.

Этим летом к празднику готовиться особо было некогда: Эйвинд конунг велел снаряжать корабли. Брали с собой только самое необходимое: оружие, воду, съестные припасы, одежду и кое-что из домашней утвари. Нажитого оказалось немало, и многие женщины плакали, не желая расставаться с лишними горшками и котлами. Птицу везти было не в чем, поэтому кур решили оставить на жертвенный пир. А для коз на кнарре сделали закуток – они давали и молоко, и шерсть, и наверняка пригодились бы в Рикхейме.

Накануне праздника Йорунн отыскала на берегу возле кораблей Эйвинда конунга, рассказала ему, что тролли снова приходили к ней во сне и велели людям сразу же после дня первого урожая покинуть остров. Но перед этим пообещали сделать подарок и показали ей тайное место в горах.

– Они сказали, чтобы я взяла с собой тех, кому доверяю. Самого сильного и самого смелого, – девушка смущенно улыбнулась. – Сильнее тебя, вождь, я никого не знаю. А самый смелый на острове Сакси, и он уже обещал помочь.

– Что ж, – негромко рассмеялся Эйвинд, – такая честь, что стыдно отказывать! А далеко ли идти?

Тропинка поднималась все выше и выше, мелкие камешки шелестели под ногами и скатывались вниз. Йорунн шла уверенно, не раздумывая, словно не в первый раз тут была. Вот от тропинки отошла в сторону совсем узенькая тропка, запетляла. Девушка огляделась и проговорила:

– Скоро мы увидим треснувшую скалу.

Идущие следом Эйвинд и Сакси прибавили шагу. Конунг спросил ведуна:

– Не знаешь, что нас там ждет?

– Темнота, – подумав, сказал Сакси. – Холод и тлен… ни единой живой души вокруг с давних пор. Больше не разглядеть.

Наконец, тропа привела их к нагромождению валунов, за которыми, словно спина огромного старого медведя, поднималась заросшая бурым мхом скала. В ней и правда зияла глубокая трещина, расширявшаяся возле самой земли так, что в нее мог свободно пролезть человек. Мог бы, если бы не лежащий поперек камень размером с теленка.

Эйвинд конунг обошел преграду со всех сторон, протиснулся между камнем и скалой и, упираясь в бурый медвежий бок, стал сдвигать валун в сторону. Сакси пристроился рядом, изо всех сил толкая камень руками и ногами. Йорунн тоже попыталась было помочь, но вождь сердито велел:

– Отойди!

Камешки заскрипели под тяжестью валуна, который медленно, словно нехотя подвинулся, а потом дрогнул и откатился, открывая широкий лаз, из которого пахнуло холодом и сыростью. Эйвинд высек огонь, поджег приготовленный факел и первым полез внутрь. За ним последовал Сакси, и только потом Йорунн.

Узкий проход вел в небольшую пещеру, заваленную останками сгнившего дерева, которое не скрипело под ногами, а бесшумно рассыпалось в труху. Брезгливо морщась, Сакси пошевелил ногой груду обломков – и, приглядевшись, изумленно охнул. Под слоем пыли и грязи в свете факела тускло поблескивало потемневшее от времени серебро.

– Откуда здесь это взялось? – прошептала Йорунн, разглядывая странной формы монеты, круглые и овальные, с чеканкой и отверстиями посередине.

– Тролль его знает, откуда, – отозвался Сакси. Встав на колени, он пошарил рукой под обломками, нащупал и вытащил железную ручку, посмотрел на нее и сказал:

– Когда-то давно это был сундук… Тут их стояло несколько, и все они рассыпались в прах. А серебро осталось. Много серебра. Вряд ли мы втроем сумеем забрать все.

– Духи гор сказали, что я могу взять то, что пожелаю. И они знают, как нужно нам серебро, – проговорила девушка, глядя на Эйвинда. – Но боги не любят неблагодарных и алчных… Давайте возьмем ровно столько, сколько сможем за раз унести. А прочее пусть останется здесь.

На следующий день Йорунн снова пришла к бурой скале, на этот раз одна, без провожатых. Принесла большой кувшин молока, наполнила несколько глиняных кружек и поставила их возле трещины. А потом низко поклонилась и проговорила:

– Спасибо вам, славный маленький народец, за доброту и щедрость! Живите отныне спокойно и привольно, люди больше не потревожат вас. И не побрезгуйте угощением – праздник сегодня.

Может, ей показалось, но возле камней промелькнули чьи-то быстрые тени.

Наступил день прощания с островом Хьяр. Еще с вечера небо затянуло, стал усиливаться ветер. По морю побежали белые барашки. На рассвете жители Стейнхейма погрузили на корабли все, что собирались забрать, вынесли из сарая и просунули в гребные люки длинные сосновые весла. Проверили паруса и боковые рули, насадили на форштевень драккара оскаленную голову деревянного чудовища – отпугивать недругов и злобных морских духов. Женщины с детьми поднялись на кнарр, на палубе которого отдавали приказы Лодин и Халльдор. С ними осталось еще четверо воинов, прочие хирдманны отправились на драккар. Разговаривали мало, если только по делу. Хоть и не была им здешняя земля родной, тяжесть на душе лежала у всех.