Берег скелетов

Катя держала в руках сотовый телефон Гладкого.

— А как ты узнал? — спросил у Семенова Иван Евгеньевич.

— Да соседка ваша сверху вызвала. Кто-то сказал, что к вам идет. Она открыла дверь подъезда, а потом что-то заподозрила, он ее отключил и в подъезде уложил. Она очнулась и сразу в милицию позвонила. Футбол ведь…

— Счет какой? — спросил Александр Иванович.

— Два — ноль уже, — сумрачно ответил майор.

— Хорошо, что не смотрим, — сокрушенно произнес Иван Евгеньевич.

— Как он? — тихо спросила у врача Катя.

— Ранение тяжелое и большая потеря крови, — ответила женщина. — Но физически он крепкий, будем надеяться на лучшее. Помогите вынести раненого! — громко попросила она, глядя на лежащих. — Вот время пошло, бандиты на квартиры нападают. Таких и осматривать не хочется.

— И не надо, — улыбнулся Семенов. — Четыре трупа, один инвалидом останется, а последний более-менее себя чувствует. Слышите, визжит? — усмехнулся он.

— …утюгом прижечь хотела?! — вопил Фомка. — Я и так ранен, а она…

— Не заткнешься, я тебя при попытке сопротивления пристрелю, — перебил его один из заполнивших квартиру милиционеров.

— Вы здесь не нужны, — сказал омоновцам Семенов.

— Надо уезжать, — укладывая бумаги в дипломат, сказал невысокий полный мужчина. — Их взяли, так что…

— И далеко ты собрался? — спросил лежащий на диване с бутылкой пива худощавый мужчина. — Если они сдадут, то нас найдут. К тому же я узнавал, там четыре трупа. Надеюсь, среди этих четверых и Гладков, только он знал о…

— Телефон, — испуганно вспомнил полный, — он же…

— Думаю, он не брал его с собой. Ну а если взял, суши сухари.

— А ты почему не уходишь? Ведь там только мой номер.

— Ты меня все равно сдашь. Не люблю я бегать. Ловил раньше, нравилось, а бегать, зная, что вот-вот возьмут, не хочу. Да и семью тревожить будут. А им и так несладко придется. Знаешь, Игорь, сейчас я жалею, что поддался. Кстати, тех, кто хотел купить этот глобус, взяли. И хозяина их в Индии тоже взяли. Все-таки умеет правосудие работать.

Раздался длинный звонок в дверь.

— А вот и ангелы прибыли! — Худощавый встал и допил пиво. Достал из-под подушки ПМ и передернул затвор.

— Ты что? — Игорь испуганно отскочил. — Павел Игнатьевич?!

— Последний раз держу в руках, — засмеялся Павел. — Застрелиться не смогу. — Он отбросил пистолет. — Была такая мысль, но передернул затвор и понял, что не смогу. Жизнь люблю. Ну сколько мне дадут? — Он открыл бутылку пива. — Наводку дал я, нападение ты организовал. Ну, пятерик от силы. При хорошем поведении…

Грохот выбитой двери заставил его замолчать. Он быстро выпил пиво, лег на ковер и положил руки на затылок.

— Советую сделать то же самое, — усмехнулся он.

Ворвавшийся в комнату омоновец ударом ногой свалил полного. Следом вбежали еще трое. Несколько человек проверяли другие комнаты.

— Не ожидал, Пунин?.. — В кабинет вошел полковник милиции.

— Все это начал я, — перебил его Павел. — Один канадец просил меня найти глобус. Предложил очень хорошие деньги. Я обратился к Пунину. У него давняя связь с бандой Гладкого.

— Врет он! — завизжал Игорь. — Я ничего не знал. А звонил мне Гладков, потому что был стукачом.

— Поехали, — кивнул полковник.

— Ты, Михайлов, возьми канадца, — посоветовал Павел, — а то уйдет, и, может быть, снова будет нападение на Мирославских. Глобус их, оказывается, очень хороших денег стоит.

— А как выйти на Канадца? — спросил полковник. — Он по нашей картотеке не проходит…

— Это не кличка, а гражданство. По-русски он не говорит. Вы ничего предъявить ему не сможете, а моих показаний будет недостаточно.

— Иностранец, значит, — недовольно проговорил полковник. — Это по ФСБ…

— Сыграй сам, Михайлов, — засмеялся Павел. — Я позвоню, и он приедет. А ты знаешь, что надо делать.

— Звони, — согласился полковник.

— Но встреча будет в «Космосе» — улыбнулся Павел. — Я предпочитаю нормальные рестораны.

— И с кого же ты начал? — спросил Михайлов.

— Помнишь дело Залетного? Вот тогда я получил десять тысяч евро. И понравилось.

— А не боялся, что возьмем? — зло спросил полковник.

— Боялся. Но был уверен, что сумею застрелиться, а не смог. И дело, пожалуй, не в том, что дадут не много. При самом суровом раскладе не больше шести. Но я жить люблю. В общем, звоню и назначаю встречу.

— Что с ним, доктор? — остановил вышедшего из кабинета хирурга старший Мирославский.

— Ранение тяжелое, — ответил врач, — но организм молодой, сильный. Правда, вашему знакомому и раньше прилично доставалось. Три пулевых, с десяток ножевых. И даже одна рубленая рана на плече, но, повторяю, — увидев слезы на глазах Кати, торопливо добавил он, — надежда есть. Точнее скажу через трое суток, а сейчас состояние тяжелое, но стабильное, и это уже радует.

— Как вы себя чувствуете, молодой человек? — спросила врач.

— Немного щиплет, — ответил Евгений.

— Неприятные ощущения будут еще часа четыре. И позвольте спросить, как вас угораздило насыпать в глаза мелкий высушенный табак с перцем? По Афганистану знаю, что такую смесь использовали пуштуны в рукопашной схватке. Называется она кайеннская смесь.

— Вы были в Афгане? — удивился Евгений.