Беовульф

Даннмёрк, далёкий северный полуостров, на который нога римлянина если и ступала, то очень и очень давно — во времена, когда учёные мужи Рима ещё интересовались окружающим миром и предпринимали рискованные и долгие путешествия за пределы Империи.

Попытавшись высчитать хотя бы приблизительное расстояние от Даннмёрка до Суасона или Лютеции, Северин быстро сбился и понял, что занялся безнадёжным делом — Беовульф и его дружина имели самое смутное о понятиях «стадий» или «римская миля», milia passuum,[21] предпочитали более понятное и доступное «дневной переход» под парусом или на вёслах, а точным такое счисление назвать никак нельзя.

В любом случае получалось, что от столицы франков Северина теперь отделяет никак не меньше восьмисот миль. Выбраться отсюда самостоятельно будет невозможно, послать депешу дяде Ремигию тоже.

Ultima Thule, иначе и не скажешь…

— Не грусти. — Гундамир дружески хлопнул Северина по плечу. — Не сегодня, так завтра нас ждут кабан с чесноком, свежее пиво и гостеприимство кунса Хродгара.

— Hrodgarr nei kuns, so konung ist, — на диалекте данов сказал Хререк. — «Конунг» — это как рикс у франков. Хродгар правит несколькими родами, объединёнными под его рукой. Тот, кто правит одним родом, называется ярлом.

— …И я бы не стал с исконно вандальской беспечностью надеяться на отдых в Хеороте, — сурово заметил Беовульф. — Неспокойно там. Сами знаете, зачем мы идём в Золотой бург Хродгара.

— Почему «золотой»? — переспросил Северин.

— Хродгар — самый богатый и могучий владыка на этих землях; говорят, будто в его дружине две сотни мечей, а золота в Хеороте не меньше, чем у повелителя франков. Я сам не видел, но так люди рассказывают… Хререк бывал там дюжину зим назад, уже тогда конунг данов был велик и славен.

— Истинно так, — кивнул дан. — И в те времена никто ничего не слышал о Гренделе…

— Грендель? — Это странное имя Северин услышал во второй раз и вновь в угрожающем контексте. — Кто это такой? Почему вы до сих пор ничего мне не объяснили?

— Нечего объяснять, — дёрнул плечом Беовульф. — Я и сам ничего не знаю.

— Но ты ведь говорил с… с Вотаном, когда ходил в капище батавов. Я помню твои слова: «Он снова будет приходить, раз за разом — однажды вкусив крови, он не остановится». Кто — «он»?

— Любопытный ты, Скильд… Помнишь, я рассказывал о племени галиуруннов, злых тварей, рождённых от семени Локи? Грендель — вроде бы похож на галиурунна. Он — зло. Зло, которое поселилось близ Хеорота. А что он такое и откуда взялся — неизвестно. Никому.

— Даже вашим богам?

— Боги многое знают, но не все говорят. Зло, обитающее в нашем мире, должно заботить только людей, ибо против людей оно и направлено. Вотан, исполняя древнюю клятву, поможет нам, но и только… Хватит болтать, Хререк, на вёсла — земля близка, а ветер утихает!

* * *

Вечерело, становилось холодно. Чтобы вытянуть ладью на берег, пришлось спрыгнуть в ледяную воду — лодку не без труда отволокли выше линии прилива, утвердили меж песчаных дюн и привязали двумя верёвками к гранитному камню, похожему на огромный драконий зуб.

Гундамир, Алатей и Ариарих тотчас принялись собирать выброшенные морем обломки дерева для костра — все вымокли и замёрзли до дрожи.

По словам Беовульфа и Хререка, Золотой бург находился где-то неподалёку — тёмная скала в виде трезубца, с которой льётся серебристая струя небольшого водопада, на отвесном гребне над берегом молодой лесок и следы вырубки, чуть дальше в сушу вдаётся узкий залив, названный даном словом fjord.

Место приметное, не ошибёшься.

Беовульф откупорил сберегаемый на крайний случай бочонок с очень сладким и крепким галльским напитком, изготовляемым на основе крепкого ягодного вина и мёда, — трёх глотков хватает для того, чтобы по жилам растеклось приятное тепло, а в голове слегка зашумело.

Алатей споро развёл костёр — высушенная солнцем тина мгновенно начала тлеть, осталось лишь раздуть огонь. Тревожно-багровое солнце уже касалось нижним краем диска морских волн за западе, небо стремительно заливалось густой бирюзой.

— Ночуем здесь, — решил Беовульф. — Скоро ночь, идти никуда не хочется, а лошадей нет. Отоспимся, обсушимся… Только дров побольше собрать, чтобы костёр не погас. Скильд, выпей ещё — ты синий весь! И почему до сих пор не переоделся? Мокрую одежду положи на камень у костра, только чтобы искры не попали! Как дитё неразумное! Хенгест, ты знаешь, что надо сделать прямо сейчас… За работу!

Некоторые римские историки и хронисты несправедливо утверждали, будто вне ратной потехи варвары ленивы и бездеятельны, но если требуется устроиться со всем удобством и безопасностью, любой варвар будет действовать шустро и старательно.

Алатей с Гундамиром не поленились подняться на откос и спихнуть вниз несколько найденных брёвен, готы вытаскивали из ладьи и аккуратно раскладывали вещи, Хререк взялся за топор и быстро нарубил целую поленницу.

Северин лентяйничал и грелся у огня — ему, как обычно, никто ничего не приказал и не заставил сделать: захочешь, сам поможешь. А вот Беовульф и угрюмый ют занимались неким священнодействием.