Бен Гурион

В ночь на 15 апреля 1936 года группа арабов останавливает грузовик и расстреливает своих еврейских оккупантов, убив одного и ранив двух других (один из которых умрет через пять дней). Это было началом резни. Через два дня члены «группы В» партии «Хагана», относящейся к правому политическому крылу, в отместку убивают двух арабов. В ту же субботу в Тель-Авиве разгневанные евреи жестоко расправляются с арабами. Назавтра толпа фанатиков растекается по улицам Яффы, нападая на каждого встречного еврея. К концу дня убиты 16 евреев. «Хагана» предпринимает все необходимые меры, чтобы остановить мятежников и эвакуировать жителей окраинных кварталов. Ответственные лица из «Хаганы» с трудом добиваются от своих бойцов клятвы соблюдать принцип «умеренности» «Еврейского агентства».

Возможно, первые акты насилия произошли спонтанно, но волна убийств, грабежей и пожаров, охвативших затем Палестину, была неслучайной. Через два-три дня после начала беспорядков в арабских городах и деревнях были созданы национальные комитеты, подстрекающие население расправиться с евреями и их имуществом. Через шесть дней после убийств в Яффе был сформирован верховный арабский комитет в Наблусе, цитадели палестинского национального движения. В задачу комитета входил контроль за тем, что именовалось «арабским бунтом». По его приказу мусульманское население провело всеобщую забастовку, и на несколько недель террор был остановлен.

В самом начале беспорядков Бен-Гурион обратился к «Хагане» с просьбой не прибегать к репрессиям и предпринять все меры к тому, чтобы ограничить последствия всеобщей забастовки. Следовало сделать все возможное, чтобы предотвратить паралич экономики и иммиграции, в частности, обратившись исключительно к евреям, работающим в промышленности и сельском хозяйстве, и создав «еврейский порт» для того, чтобы избежать зависимости от арабских докеров; параллельно следовало добиться от полномочного правительства согласия подавить забастовку силой и предотвратить распространение насилия.

Бен-Гурион не боялся ни арабов, ни англичан и напомнил товарищам, что после предыдущих мятежей 1921 и 1929 годов британское правительство направило свою политику по вредному для евреев руслу. Этого же следовало ожидать и на этот раз и без промедления принимать меры против любого плана, предусматривающего сокращение иммиграции, ограничение прав евреев или проведение ассамблеи с участием палестинских арабов, — угрозы, которая уже давно не давала ему спокойно спать. Особенно он опасается появления в Палестине полномочной королевской следственной комиссии: он еще не забыл предыдущую комиссию Шоу, в результате деятельности которой в 1930 году появилась на свет «Белая книга» лорда Пасфильда. Кроме того, он защищал принцип, которым не хотел поступаться: еврейское сообщество ни в коем случае не должно конфликтовать с Великобританией. Только Великобритания могла прекратить забастовку, противостоять арабскому терроризму и помогать евреям, продолжая политическую линию на создание еврейского «Национального очага» в Палестине.

Бен-Гурион приезжает в Лондон, где уже с марта находится Вейцман. Вдвоем они организуют беспрецедентную по интенсивности и размаху кампанию по мобилизации всех, кто способен поддержать точку зрения сионистов. Они встречаются с министром колоний Уильямом Ормсби-Гором и его сотрудниками, проводят бесчисленные конференции с общественными организациями и политическими движениями, беседуют с парламентариями и журналистами… Их титанический труд приносит свои плоды: во время дебатов по вопросу о Палестине пресса приняла чисто просионистскую линию.

Пока руководители движения проводили агитационную работу в Лондоне, ситуация в Палестине становилась все хуже и хуже, в частности, из-за того, что организованный арабами мятеж не достиг своей цели. Даже если бы на призыв к всеобщей забастовке откликнулись все, это, вопреки ожиданиям подстрекателей, не могло бы парализовать экономику страны. Еврейскому сообществу удалось организовать самообеспечение, ходили поезда, работали заводы и порты. Одним из парадоксальных последствий забастовки явилось то, что она позволила евреям достичь определенных экономических целей. Полномочное правительство одобрило строительство портовых сооружений в Тель-Авиве, и тысячи вакантных после ухода арабов рабочих мест позволили евреям обратиться с просьбой о выдаче дополнительных иммиграционных сертификатов. Уязвленные постигшей их движение неудачей, арабы решили продолжить террористические акты. Они начали с единичных покушений, убивая одиноких евреев на улицах больших городов, в поле или на дороге; затем по всей стране вооруженные группировки стали проводить рейды, несущие смерть еврейским общинам. Руководители мятежа обратились к известному иракскому деятелю Фази Кауджи с призывом возглавить «неофициальную армию».