Белый тигр

— Понятненько. — Ладно, наведем порядок. — Рувим, собирай свою команду и мухой в Казань — займете свободный дом из конфиската, пока Монетный двор строится. — Тебе, Савва, сделайте копии указа и отправляйте крестьян на Южный Урал, после начала строительства всей коллегией переберетесь тож в Казань. — Василий, иди и выдай каждому министру под расписку по сто тысяч рублей. — Потом предоставите отчеты о расходе казенных денег, ступайте. — Толгат-хан, я гвардейцев из охраны приисков забираю. — У тебя задача, сформировать четые казачьих полка — они будут нести службу по ту сторону Уральского хребта. — Главное — они должны переселится туда с семьями.

— Ты хочешь раздвинуть границы? — догадливо спросил тесть.

— Не только, весь Урал — кладовая природных богатств — его необходимо осваивать. — Дальше пойдет Сибирь, а там территория вдвое, чем нынешняя Русь. — Да и богаче намного.

На листе бумаги я схематично изобразил карту Союза, где обозначил границы нашего государства.

— Видишь, это то, что есть, а это то, что будет.

— Ты шутишь, Владимир?

— Такими вещами не шутят. — Тебе оставляю тоже сто тысяч из казны на переселение казачьих полков, деньги понадобятся, плюс пятьдесят тысяч рублей на строительство женского монастыря. — Митрохин пришлет строителей. — Мы завтра уезжаем, сегодня отвальная.

Вечером посидели за столом, вина особо не потребляли — завтра дальняя дорога.

Утром беготня, воины Толгат-хана грузили на наши суда драгметалл, добытый на приисках. На корабли грузили провиант, заводили лошадей, в общем обычная суета перед отъездом.

Нарушил деловую идиллию Муса, темник тестя.

— Государь, помоги, на тебя вся надежда.

Он горланил, упорно елозя на коленях, постепенно продвигаясь в мою сторону.

— Почто орешь, Муса?

— Государь, помоги, жена помирает. — С утра наладилась рожать и никак, бабки-повитухи ничего сделать не могут.

— Понятно, коня мне, живо.

В пять минут доскакали до огромного рубленного дома — жилища Мусы.

Посреди огромного двора стоял шатер, рядом на костре висел таган, огромный котел с чем-то булькающим. Сынок, бежавший рядом, рыкнул на собак, те попрятались. Забежали в дом. Роженица лежала на большой деревянной кровати и стонала, рядом бестолково тыкались две старухи.

— Муса, хлебного вина, чистой холстины — быстро.

Подошел к женщине.

— Так, все вон отсюда — старухи молчком выкатились из комнаты.

Прибежал Муса, принес то, что я просил.

— Ты тоже выйди.

Оставшись один щедро полил руки водкой и тщательно вымыл. — Так-с, посмотрим, что тут у нас. — Ага плод встал поперек, но кесарево делать — у меня жабры коротки, проще плод поставить на место.

— Вот так, а теперь милая, кричи и тужься. — Давай, давай, вот и ребеночек.

Перевернул его вниз головой, шлепнул по попке — мальчишка заголосил. Нафиг пуповину перерезали, холстиной забинтовали.

— Держи, мамаша, своего сына.

Женщина даже сознание не потеряла.

— Рахмат, тебе, господин.

— Муса, беги сюда, сын у тебя.

Забежавший Муса, не ожидавший увидеть в живых жену и ребенка, элементарно брякнулся в обморок. Пришлось хлопать по щекам: — Эй, Муса, железный темник, елы-палы. — Очухался, ну и слава Богу, я поехал, некогда мне, корабль ждет.

Мы с Сынком, не дожидаясь реакции хозяина, свалили. Через десять минут плыли по Белой во главе каравана.

Прошло три года. Много событий случилось за это время — больших и мелких, главное, страна сделала первый шажок, вылезая из дремучего аграрного феодализма. Но обо всем по порядку. Во-первых, через два месяца после нашего прибытия из Уфы я женился.

Первого сентября 1251 года от Р.Х. в Казанском соборе повенчали нас с Аленой. Княжна Алена Благовещенская стала царицей Романовой. Что сказать за жену, мне повезло, Алена собрала в себе все лучшие черты русской женщины — свободолюбивый и независимый характер, порядочность, женственность и патриотизм. Её честность и готовность резать правду-матку порой напоминала неудобоваримую честность Сашки Кота. Но слава Богу, она тактична и умна.

На будущий год, 2 июня, у нас родился сын — назвали Василием. Мальчишка рос здоровеньким бутузом, вполне спокойным ребенком, без дела в люльке не орал.

А мои тигры в том же июне порадовали приплодом — родили беленького малыша.

Малышка сразу сделалась такой серьезной и степенной дамой, куда там. Сынок постоянно пропадал на охоте, тигрица редко составляла ему компанию. Я специально следил за ростом малыша, первое, что он увидел, когда раскрыл свои глазенки — были мы с Аленкой и Васей. С тех пор они воспитывались и росли вместе. Я долго не мог придумать ему кличку, все решила Алена — Пушок.

— Почему Пушок? — озадаченно спросил я.

Ты посмотри какой пушистенький, точно Пушок. Не стал спорить — зряшная трата времени, переубедить ее почти невозможно. Хорошо хоть дурные мысли не посещают ее прелестную головку.

Под присмотром Малышки ребенок и тигренок ползали по овчинам, раскинутым в саду. Наигравшись, засыпали, привалившись к теплому животу тигрицы — та только довольно мурчала.