Белый олень. Часть 1. Дочь севера

– Как ты и отец учили, так и делаю, – кивнул Сергей. – И повернув аппетитно шкворчащее жарко'е к огню другим боком, сожалеюще сказал. – Рыба, это конечно хорошо, а вот не помешал бы мне утром оленя завалить, сейчас бы ели бухлёр4.

Очитуха от изумления даже кружку на пенек опустил, уставился на Сергея.

– Школа учился, армия служил, война воевал – ума совсем нет: шибко глупые сказал слова

– Это почему же?

– Кто тайгой шел, белого сокжо'я5 стрелял – совсем худой человек.

– Как так?

– Э-э-э… Слушай, однако. Шибко давно это было. В то время реки ручейками были, а озера – лужами. Большая беда случилась в тайге – зверь исчез, птица улетела. В чумах голод поселился, уже много очагов погасло, стали помирать люди. И тогда небожитель Тангара'6 послал на стойбище предков Белого оленя-спасителя. Он вывел людей в долину, где было много зверя и птицы. Наш род пошел от Белого оленя. Разве можно поднять на него руку?

– Не знал я… – извиняющимся тоном произнес Сергей.

– Ладно. Поживешь с моё, все узнаешь…

Сергей снял с жара рыбин, уложил их на расстеленный кусок брезента, служивший походным столом, вытянул обгоревшие прутья. Затем осторожно взрезал рыбьи животы, извлек спекшиеся внутренности, пробросил солью белое нежнейшее мясо и сказал:

– Все готово, дедушка, подсаживайся поближе… – и пока тот устраивался, извлек из рюкзака булькнувшую солдатскую флягу. Даже в полутьме было видно, как просияло лицо Очитухи, а в его восклицании одновременно просквозило и удивление, и радостная надежда:

– Ци'ста?!

– Циста! – подтвердил с улыбкой Сергей. – Ему давно было известно, что этим словом старый охотник называет чистый спирт. – Отец тебе гостинец прислал, так что давай, по маленькой.

– Давай, бойё, давай! – оживился Очитуха. – Я шибко давно циста не пробовал.

Они долго и неторопливо ужинали. Бездонная ночь распростерлась над заснувшей тайгой. Серебрилась река на перекате, бормотала холодными прозрачными струями. В кронах сосен золотились крупные звезды, где-то неподалеку, злясь на костер, хрипло рявкал гура'н7.

Путники закончили свой поздний ужин чаем. Очитуха сполоснул кружку, позевывая пробормотал:

–Теперь, однако, спать надо, бойё, – он задвинул ногой в костер тлеющую валежину, прилег на мягкий слой сосновых лап и вскоре уже мирно похрапывал.

А Сергей еще долго лежал на спине и смотрел в усыпанное звездами небо, которым грезил с раннего детства, которое навечно поселилось в его сердце. Навсегда остался в памяти тот несказанно счастливый день, когда молодой и веселый командир старенького ЛИ-2, проходя по салону, вдруг остановился возле кресла, в котором угнездился десятилетний пассажир со всеми полагающимися в данный момент эмоциями на лице и спросил у матери, сидящей рядом:

– Ваш герой? – и получив ее подтверждающий кивок, неожиданно предложил. – Хочешь посмотреть, как работают пилоты?

– Х-хочу… – чуть сбивчиво изрек мальчишка и умоляюще глянул на мать. И она, понимая его состояние, произнесла тихонько. – Иди, Сережа, погляди, может пригодится, когда-нибудь.

Произнесла эти пророческие слова, и будто благословила сына, распахнув перед ним некие ворота. Всего лишь час длился тот полет, ставший для Сергея знаковой вехой и разделивший его жизнь на «до» и «после». Именно тогда зародилась мечта связать свою жизнь с небом. Много раз он задавал себе вопрос: почему тот неизвестный летчик остановился именно у его кресла? Ответа не было, было лишь понимание того, что он предопределил дальнейшую судьбу Сергея.

А потом детская, еще не устоявшаяся мечта, стала приобретать более реальные очертания. Когда пришло время отдать Родине воинский долг, Сергей решил, что выберет тот род войск, где служба напрямую связана с небом – это были Воздушно-десантные войска. Но случилось так, что реализация заветной мечты вступила в противоречие с суровой реальностью – находясь в призывном распределительном пункте, Сергей был направлен для прохождения службы в учебный танковый полк, который именовался «Брежневским», так как в нем когда-то служил незабвенный «дорогой Леонид Ильич». Горю парня не было предела, рушились все мечты. И тут по лагерю разнесся слух: прибыли десантники-«покупатели». Вскоре Сергей навытяжку стоял перед дежурным офицером:

– Товарищ майор, помогите попасть в десантные войска, танкистом быть не желаю!

– Кру-гом! Шагом марш в казарму! – разгневанно скомандовал тот. – Ишь какой герой выискался, шею не терпится свернуть?

Набычившись, Сергей упрямо стоял на своем, решался вопрос: быть или не быть?

– Или отправляйте в ВДВ, или совсем служить не буду!

– Да куда ты денешься? – удивился майор совершенно искренне. И было от чего: уклонистов, «косивших» от воинской повинности, в те времена попросту не существовало. Не пройти срочную службу считалось несмываемым позором, а девушки на таких парней не обращали никакого внимания.

– Сбегу, только вы меня и видели! – запальчиво выкрикнул строптивый призывник.

– Поймаем и все равно заставим служить там, где надо! – майор грозно пристукнул кулаком по столу.

– Поймаете вы охотника в тайге, как же! – выбросил парень свой последний козырь.