Белый индеец

Вновь прибывшие остановились перед помостом, и полковник Уилсон произнес речь. Поприветствовав сенеков от имени своего великого вождя короля Карла II и вице-королей — губернаторов Массачусетса и Нью-Йорка, — Уилсон предложил дружбу всем народам ирокезов. Полковник подчеркнул, что колонисты хотят честной торговли, и обещал не мошенничать и не лгать. В качестве доказательства добрых намерений он принес ирокезам огненные дубинки, которые, он надеется, будут приняты.

После речи Эндрю Уилсон преподнес великому сахему шпагу с эфесом, усыпанным драгоценными камнями, и пистолет, отделанный жемчугом.

Ренно сразу же узнал трубку, похожую на ту, из которой его хотел убить гурон.

Великому сахему понравилась шпага, он вытащил ее из ножен и попробовал клинок.

Ответная речь была намного короче. Сенеки всегда рады гостям. Великий сахем говорит от лица всех ирокезов и надеется, что сделка послужит интересам обеих сторон.

Полковник слушал очень внимательно, но Гонка так и не упомянул ни о дружбе, ни, тем более, о возможности заключения союза.

Впрочем, сенеки оказались радушными хозяевами. После завершения церемонии представители племен ирокезов и колонисты вышли в поле за частокол, где гостеприимные жители уже разложили костры и приготовились к пиршеству.

На следующее утро колонисты были приятно удивлены, увидев индейцев, несущих котлы с горячей водой для купания. Все жители, включая женщин и детей, опять вышли в поле, а гостям предложили показать огненные дубинки. Понятно было, что индейцы хотят соблюсти приличия и не торопятся завершать переговоры.

Для начала полковник воткнул в землю три индейских копья и срубил три наконечника тремя ударами шпаги. Великий сахем повторил тот же опыт своей новой шпагой.

Авдий Дженкинс приступил к демонстрации огнестрельного оружия. Подобрав сухой початок маиса, он укрепил его на воткнутой в землю ветке. Затем отошел на пятьдесят шагов, остановился и медленно поднял пистолет. Никто в Спрингфилде не стрелял из пистолета лучше него, и защитники форта искренне сожалели, что сан не позволяет Авдию вступить в их ряды.

Сотни сенеков не сводили с него глаз. Священник немного помедлил, затем прицелился и выстрелил.

Выстрел эхом прокатился по полю и замер среди деревьев в соседнем лесу.

Воины смотрели, широко раскрыв глаза, но с тем же бесстрастным выражением лица. Женщины зажали руками уши, а маленькие дети, к неудовольствию своих родителей, расплакались, и их пришлось увести.

Початок разлетелся на мелкие кусочки.

Наступила очередь Эйба Томаса. Молодой фермер взял один из привезенных мушкетов, хотя вообще-то предпочитал винтовку. Эйб установил две мишени, вернулся на линию огня и поразил обе цели.

Чтобы убедить хозяев в том, что здесь нет никакого волшебства, Эйб дал посмотреть мушкет индейцам, и воины начали передавать его друг другу.

В глазах великого сахема вспыхнул огонек, и Гонка вызвал колонистов на состязание.

Полковник Уилсон сразу же согласился.

На столбики поместили три высохших початка. Три воина-сенека с каменными ножами в руках вышли вперед. По сигналу Гонки воины метнули ножи, и каждый попал в цель.

Колонисты надеялись, что смогут повторить успех. Авдий, Эйб и один из ньюйоркцев попытали счастье с пистолетами и поразили две мишени из трех. Сенеки победили, хотя никто из присутствующих не усомнился в превосходстве огнестрельного оружия.

Вывесили еще шесть мишеней. На этот раз колонисты должны были стрелять первыми. Полковник вызвал Эйба, другого ньюйоркца и, после секундного раздумья, сына.

Человек из Нью-Йорка стрелял первым. Початок переломился пополам.

Эйб был следующим и, как и в первый раз, разнес початок в пыль.

Сенеки радостно зашумели, отмечая его мастерство.

Последним из колонистов вышел Джефри. Он надменно окинул взглядом зрителей, картинно прицелился и выстрелил. Початок остался невредим.

— Ты дернул курок, вместо того чтобы нажать, — с упреком сказал отец.

Теперь настала очередь сенеков. Гонка назвал имя, и из рядов вышел старший воин. Он достал лук, прицелился и выстрелил. Початок упал.

Вызвали следующего, и он тоже попал в цель. Третьим вышел воин помоложе.

— Бог мой! — прошептал полковник, обращаясь к Авдию. — Он же белый!

Священник недоверчиво посмотрел на юного воина. Несмотря на раскрашенное лицо, перья в волосах и семь скальпов, свисающих с пояса, юноша не был индейцем. Светлые волосы, голубые глаза и правильные черты лица указывали на английских предков.

— Я слышал, что когда-то индейцы похищали детей, — прошептал Авдий, — но доказательство этому вижу впервые.

Ренно и не подозревал о впечатлении, которое произвело его появление. Он бессчетное количество раз проделывал то, что предстояло продемонстрировать сейчас, так что не думал о зрителях. Сенеки снова одержали победу.

По правилам гостеприимства не следовало огорчать гостей, и Ренно, повернувшись к Джефри Уилсону, поднял ладонь в знак приветствия и сказал на единственном языке, который знал:

— Вызываю тебя на состязание в силе.

Зрители кивками одобрили предложение.

Эндрю Уилсон перевел вызов и добавил, обращаясь к сыну: