Белый Доминиканец

— Лучше всего я коснусь сразу последних событий; я не знаю, правда, с чего начать. Итак, началось с того, что все больше людей стали утверждать, что они собственными глазами видели в новолуние какую-то белую тень, отбрасываемую нашей церковью, что подтверждает предание. Я старался опровергнуть эти слухи, пока, наконец, я сам — да, я сам! — не стал свидетелем этого события. Но пойдем дальше! Я испытываю глубочайшее волнение всегда, когда начинаю говорить об этом. Однако достаточно предисловий: я сам видел Доминиканца! Избавьте меня от описаний — ведь то, что я пережил, является для меня самым священным событием, которое я могу себе только представить!

— Вы считаете Белого Доминиканца — человеком, стяжавшим особенную силу, или Вы думаете, Ваше Преподобие, что он — нечто, напоминающее явление духов?

Капеллан медлил с ответом. — Честно говоря, я не знаю! Мне показалось, что он был облачен в папскую мантию. Я думаю… да, я знаю твердо: это был светлый лик, устремленный в будущее. У меня было видение грядущего Великого Папы, который будет зваться «FLOS FLORUM»… Пожалуйста, не спрашивайте меня больше ни о чем! Позднее пошли разговоры, что точильщик Мутшелькнаус из тоски, что его дочь пропала без вести, сошел с ума. Я занялся выяснением этого обстоятельства и хотел его утешить. Но… это он утешил меня. Я увидел очень скоро, что передо мной блаженный. А сегодня мы все уже знаем, что он — чудотворец.

— Точильщик — чудотворец? спросил я, потрясенный.

— Да, так Вы ведь не знаете, что сейчас наш маленький городок на прямом пути к спасению и стал местом паломничества! — вскричал капеллан, ошеломленный. — Господи, неужели Вы проспали все это время, как монах до весенней капели. Разве Вы не видели статую Богородицы в саду?

— Да, я видел ее, — начал я, — но при каких обстоятельствах она появилась?? Я пока не заметил, чтобы люди совершали туда паломничество!

Это потому, — объяснил капеллан, — что в это время старик Мутшелькнаус странствует и наложением рук исцеляет больных. Люди стекаются к нему толпами. Вот почему город сейчас как будто вымер. Завтра в праздник Успения Богородицы он снова вернется в город.

— А он Вам никогда не рассказывал, что он присутствовал на спиритическом сеансе? — спросил я осторожно.

— Только в самом начале он был спиритом. Сейчас он далеко отошел от этого. Я думаю, для него это был переходный период. Но то, что эта секта чрезмерно разрослась сегодня, к сожалению, правда. Я говорю «к сожалению», хотя надо заметить, что вообще-то учение этих людей извращает учение церкви! Кроме того, я часто спрашиваю себя: что лучше — чума материализма, которая распространилась среди человечества, или эта фанатическая вера, которая произрастает из бездны и угрожает все поглотить? Действительно, здесь выбор — или Сцилла или Харибда.

Капеллан посмотрел на меня вопросительно и, казалось, ожидал от меня ответа. Я молчал — я снова думал о голове Медузы.

— Однажды меня оторвали от службы, — продолжал он. — «Старик Мутшелькнаус идет по улицам! Он воскресил мертвого!» — кричали все друг другу взволнованно.

Произошло очень странное событие. По городу ехала повозка с покойником. Вдруг старик Мутшелькнаус приказал кучеру остановиться. «Снимите гроб!» — приказал он громким голосом. Как загипнотизированные, люди повиновались ему без сопротивления. Затем он сам открыл крышку. В нем лежал труп калеки, которого Вы знали, — ребенком он всегда бегал со своими костылями впереди свадебных процессий. Старик склонился над ним и сказал, как однажды Иисус: «Встань и иди!». И… и… — капеллан прослезился от умиления и восторга, — и калека очнулся от смертного сна! Я спрашивал потом Мутшелькнауса, как все это произошло. Вы, наверное, знаете, Христофор, что вытащить из него что-либо почти невозможно; он пребывает в состоянии непрерывного экстаза, которое с каждым месяцем становится все глубже и глубже. Сегодня он вообще перестал отвечать на вопросы.

Тогда мне удалось кое-что от него узнать. «Мне явилась Богородица, — сказал он, когда я разговорил его, — она поднялась из земли перед скамьей в саду, где растет акация». И когда я уговаривал его описать мне, как выглядит святая, он сказал мне со странной блаженной улыбкой: «Точно как моя Офелия». «А как Вы пришли к мысли остановить повозку с покойником, любезный Мутшелькнаус?» — допытывался я. — «Вам приказала Богородица?» — «Нет, я узнал, что калека мертв лишь по-видимости». — «Но как Вы могли узнать об этом? Даже врач не знал об этом!» — «Я это узнал, поскольку был сам однажды заживо погребен», — последовал странный ответ старика. И я не мог заставить его понять всю нелогичность подобного объяснения. — «То, что человек испытывает на себе, он может увидеть и в других. Дева Мария оказала мне милость тем, что меня еще ребенком чуть было заживо не погребли, иначе бы я никогда не узнал, что калека мертв лишь по-видимости…» — повторял он во всевозможных вариантах, но так и не дошел до сути дела, до которой я докапывался. Мы говорили, не понимая друг друга!