Белоснежка и семь самураев

“Вот ты где,” - раздался голос снизу.

“Я ненавижу это,” - ответила Сестрица, не глядя вниз, — “Я хочу, чтобы меня перевели. Либо пошлите меня куда-нибудь поприятней, либо отпустите меня обратно. И,” - добавила она, припоминая тактику, которая всегда помогала ее матери, — “я требую сейчас же поговорить с менеджером.”

“Чего ты несешь?”

Тогда она поняла, что голос ей знаком. “Они и до тебя добрались,” - сказала она мрачно, — “Не обижайся, но я очень надеюсь, что это не означает, что мы теперь застрянем здесь на все времена вместе. То есть, я уверена, что ты думаешь также и что если мы обе напишем официальную жалобу здешнему начальству…”

“Да замолчи ты,” — вздохнула Злая Царица, — “ты начинаешь действовать мне на нервы. И слезь с этого идиотского дерева. У меня болит шея уже от того, что мне приходится смотреть на тебя.”

Сестрица осторожно проиграла в голове еще раз последние несколько предложений и наконец пришла к заключению, что самое важное в них слово, возможно, самое важное слово услышанное до сих пор в ее жизни, было “дерево”. Затем она поглядела вверх.

“Я ведь не мертва, не так ли?” - сказала она.

“Нет, если только они не изменили критерии с тех пор, как я последний раз читала их рекламный проспект,” - ответила Злая Царица. “Пока ты там, посмотри, не попадется ли тебе ярко красная левая туфля с маленькой медной пряжкой и пятисантиметровым каблуком. Она должна валяться где-то здесь, если, конечно, она не испарилась во время взрыва.”

Как только новости просочились сквозь слой шока и замешательства, похоже, обмотавшего ее мозг, Сестрица взвизгнула от радости. “Мы пережили взрыв,” - сказала она, — “Разве это не удивительно? Я была совершенно уверена, что умерла.”

“Опять ошиблась, значит,” - сказала Царица, удрученно снимая оставшуюся туфлю, — “Когда ты наконец-то действительно умрешь, не забудь завешать свою коллекцию чудовищно идиотских ошибок нации. Будет жаль если ее поделят и распродадут по частям.”

“Как мне спуститься с этого дерева?”

Царица фыркнула от избытка эмоций. “Говорю тебе в последний раз,” - сказала она, — “я не энциклопедическое издание. Откуда мне знать? Попытайся поизвиваться и доверь остальное притяжению.”

“Не могу. Я упаду и ушибусь.”

“Подумать только, какая трагедия! Слушай, если тебе поможет, ты вроде повисла на ветке, за лямку своего передника. Теперь, когда ты в совершенстве владеешь относящейся к делу информацией, наверняка, остальное просто.”

Сестрице это похоже не сильно помогло; она помахала руками, поняла, что пользы от этого мало и принялась очень громко вопить “Помогите!” Злая Царица уже была готова швырнуть в нее оставшейся туфлей, когда в голову ее на цыпочках прошмыгнула идея, оставив на ее лице широченную улыбку.

“Мне только что кое-что пришло в голову,” - сказала она, — “Тебе нравится на этом дереве?”

“Что? Конечно нет? Что за идиотский вопрос?”

“Итак, эта ситуация делает тебя несчастной, да? “

“Да.”

“Иными словами,” - продолжила Царица, радостно хлопая в ладоши, — “ты в беде. Так что все в порядке,” — добавила она, устраиваясь поудобней, насколько возможно в данных обстоятельствах. “Теперь нам остается лишь ждать.”

Сестрица перестала вопить и с неприязнью взглянула на ее: “Ждать?” сказала она, — “Ждать чего, пока дерево сдохнет и свалится? Или ты ожидаешь стада добродушных жирафов?”

“Перестань щебетать и посоображай,” - строго ответила Царица, — “В беде. Девушка. Ты. Кто-то обязан проехать мимо…” Она умолкла, взглянула на солнце, и посчитала. “В любую минуту,” - радостно заключила она. “И если нам повезет, то мы окажемся в следующей стадии сказки. Воздам тебе должное, мой не очень то стойкий дружок, раз в кои веки, ты сделала что-то полезное.”

“Что ты …? А, понимаю.”

Царица кивнула. “Сказочные узоры,” - сказала она. - “На каждую девушку в беде обязательно найдется герой, который придет ей на помощь.Второй закон Ньютона, приспособленный к сказочной среде. Это может не сработать только в том случае, если ты свалишся с этого дерева до того, как он поспеет сюда, так что ради бога, не дергайся. Хотя,” - добавила она уверенно, — “если ты упадешь с него, то, наверняка, сломаешь ногу, что тоже подойдет для беды, так что это будет не полная неудача.”

Спустя четверть часа, Царица сказала: “Уже скоро.”

Через полчаса Царица сказала: “Приедет с минуты на минуту, я уверена. Должно быть, задержка связана с неполадками в системе…” Она неокончила предложения, потому что мучительно очевидный промах просунул голову в прореху в ее логике и показал ей язык.

“Абсолютно,” - сказала Сестрица. “Система не работает. Более того, насколько я понимаю, большинство вещей встало задом наперед. Что означает,” - продолжила она, — “что где-то там в лесу на кухонном столе стоит рыцарь в ярко начищенных доспехах и ждет, пока мы не прийдем прогнать мышь. Все ведь испорчено, не так ли?”

“Не обязательно,” - ответила Царица, причем в ее голосе прозвучало больше оптимизма, чем убеждения. - “На самом деле, кто ее знает. Нам остается лишь проявить терпение и…”