Белая таежка

- Идет! - шепнул мне Ванюшка.

Возле сосен, черные силуэты которых смутно угадывались в загустевшей темноте ночи, что-то шевельнулось, и на край курумника вышел человек. На камнях он остановился и стал всматриваться в котловину. Костер полыхал вовсю.

"Порядок!" - наверное, сказал себе этот человек и сел покурить. Мы увидели, как мигнул и сразу же погас огонек.

Отдохнув, пришелец направился в сторону маяка, но не по прямой, а как и предсказал Ванюшка, по краю каменной осыпи. Там рос реденький кустарничек гнездами. Было так тихо, что до нас даже долетел стук камня, сорвавшегося из-под его ног и покатившегося по курумнику.

54

- Ему не рубаху носи, а шкуру росомахи! - посуровел Борони Бог, выслушав нас с Ванюшкой.

- Какое примем решение, дядя Иван? - взволнованно спросил Кольча.

- Утром хорошо погляди, потом думай. - Эвенк спокойно растянулся на своем зеленом ложе. Костер в этот вечер у нас не горел. - Шибко хорошо думай. Торопиться в таком деле, паря, борони бог!

Что верно, то верно: с бухты-барахты тут можно таких дров наломать!..

Однако уснуть старику без чаепития не удалось.

- У чангитов* глаз совы нету! - сердито пробурчал он и, поднявшись, взял котелок.

_______________

* Ч а н г и т - недобрый человек, вор.

- Куда вы, дядя Иван? - закрутился возле него Кольча.

- Чаевничать надо маленько.

- Как бы он нас не выдал костерком-то! - шепнул я Ванюшке.

Он пожал плечами.

Не посмели мы отговаривать доброго старика. Он велел Кольче взять немного дров из припасенной нами кучи и следовать за ним. Огонек они развели за кустами черемухи, не очень далеко от палатки. Даже нам его не было видно. Так, чуть-чуть разве угадывался.

Перед ужином снова нам пришлось отведать горечи: взвара из березового нароста-бородавки.

- Чтобы не спали! - высказал свою догадку Кольча.

Я предложил караул выставить на ночь, охранять лагерь по очереди, но Ванюшка поглядел на спокойно попивающего чай эвенка и не согласился.

- Опять спросит: "Какой самый худой зверь в тайге?.."

Кольча не преминул напомнить про галлов, которые говорили в таких случаях: "Не умирай, пока живешь!"

Он, я чувствую, живет в ожидании реванша с бородатым.

Легли спать, и в палатке началась обычная его тарабарщина.

- Наш добрый гений Борони Бог, сам того не ведая, оказал нам еще одну чрезвычайной важности услугу.

- Какую? - спросил я.

- Вывел нас прямо на старанку этих гангстеров!

Я чувствую, что все так и поет в его груди. Колокольчик наш соловьем заливается:

- Не ограбь нас Профессор, и могло бы случиться так, что мы не скоро еще попали в эту золотоносную котловину.

Ванюшка усмехнулся.

- А ведь верно: не было бы счастья, да несчастье помогло! Недаром тут трубачи табунятся...

- Утаить месторождение самородочков для них теперь так же невозможно, как украсть Эйфелеву башню.

Кольча умолк вдруг на самой патетической ноте и пулей выскочил из палатки. Опять какая-то идея в голову стукнула. Побоялся, что дядя Иван заснет и тогда придется ждать утра.

Ну конечно. Мы услышали их голоса. Но слов нельзя было разобрать, да мы и не старались: Кольча сам все немедленно выложит, когда вернется.

- Вы даже представить себе не можете, что я узнал, парни! - начал Кольча, едва засунув голову в двери палатки. - Но не буду отрицать, натолкнули меня на эту мысль ты, Мишаня, и ты, командор...

- Да не тяни кота за хвост! - не выдержал Ванюшка.

- Оказывается, все элементарно просто, парни, - продолжал так же напыщенно Колокольчик, сам еще не успевший переварить добытую новость. Знаете, что было в той развалюхе за озером?

- Он меня без ножа зарежет сегодня! - взвыл командор.

- Там бы-ла пти-це-фер-ма!

- Чья?! - опешил я от такой новости.

- Не-пу-те-во-го Фе-ду-ла!

- Чего ты буровишь? - рассердился Ванюшка.

- Клянусь мамой! На Кавказе это самая страшная клятва, парни.

- Ну и что за птицу разводил здесь непутевый Федул?

- Уток, командор!

- Уток?!

- Да, да!

Мы в хохот. Надо же такое брякнуть. Совсем уж ум за разум.

- А ты видел, сколько дичи в камышах на той стороне? - спросил, смеясь, Ванюшка. - Во времена Федула, надо думать, было еще побольше.

- Не то чтобы из ружья стрелять, припасы жечь, палкой можно было набить, сколько захочешь! - вставил я.

- Но тем не менее Федул разводил здесь уток! - словно издевался над нами Кольча. - Это вам может подтвердить дядя Иван. Он сам их видел, когда "говорку держал" с Федулом, заезжал к нему "табачком разжиться".

- Чушь какая-то получается! - никак не может в это поверить Ванюшка. - Вон какие травы что на чаране у Федуловой пустыни, что здесь. Выгоднее всего было бы разводить овец.

- А где еще их продашь? - подала голос Галка.

- Верно, - согласился командор. - В Иркутск отсюда не повезешь...

- Немыслимое дело! - признал это и Кольча. - Значит, что-то архиважное кроется за всей этой авантюрой Федула. Думать надо!..

- А ведь на утках он много бы не разгулялся! - заметил в заключение Ванюшка.

Загадка! Ставить утиную ферму на берегу глухого таежного озера, кишащего дичью, в высшей степени глупо. Это же равносильно тому, что копать колодец рядом с незамерзающим ключом!