Белая крепость

Когда глубокой ночью я закончил свой рассказ, то почувствовал, что гость, как и я, думал о Нем. Но у Эвлия неизбежно должен был сложиться совсем другой образ Его. Я не сомневался, что он думал и о своей жизни! Я же думал о моей жизни, о Нем, о том, что мне нравится мой рассказ; я гордился всем, что пережил и о чем мечтал: комната, в которой мы сидели, была полна печальных воспоминаний о том, кем я и мой гость хотели быть и кем мы стали; в тот момент я со всей ясностью понял, что не смогу забыть Его, и это сделает меня несчастным до конца моих дней; я знал теперь, что никогда уже не буду жить в одиночестве: вместе с моим рассказом в комнату словно вошла манящая тень привидения, вызывающая у нас обоих любопытство и тревогу. Под утро мой гость поначалу обрадовал меня, сказав, что ему понравился мой рассказ, а потом добавил, что хочет высказать некоторые замечания. Я выслушал его с вниманием, чтобы избавиться от тревоживших нас обоих воспоминаний и поскорее вступить в новую жизнь. Он сказал, что нам следует найти нечто самое странное и поразительное в моем рассказе; что ж, может, это единственное, что мы в состоянии сделать, чтобы преодолеть гнетущую тоску этого мира; поскольку он еще с детских лет знал о бесконечном повторении всего, ему даже в голову не приходило запереться в четырех стенах; именно поэтому он провел всю жизнь в бесконечных странствиях в поисках историй. Удивительным было то, что искать мы должны в мире, а не в себе! Внутренний поиск, слишком продолжительные размышления о себе делают нас несчастными. Именно это происходит с людьми в моем рассказе, поэтому герои никак не хотят быть самими собой, поэтому они хотят быть другими. Потом он спросил меня: «Представим, что изложенное в этой истории — правда. Верю ли я, что люди, поменявшиеся местами, смогут быть счастливыми в новой жизни?» Я молчал. Он почему-то напомнил мне об одной детали из моего рассказа: мы не должны были предаваться надеждам подобно испанскому рабу с оторванной рукой! Когда, продолжал Эвлия, мы сочиняем такие рассказы и выискиваем странности внутри себя, мы превращаемся в других, да избавит нас и читателей от этого Аллах! Ему даже думать не хочется об этом ужасном мире, где люди все время говорят о себе и о своих странностях, а тут еще книги и рассказы о том же.

А мне хотелось! И как только этот маленький старичок, который сразу мне понравился, собрал на рассвете своих людей, чтобы отправиться в Мекку, вышел на дорогу и словно испарился, я сел и дописал свою книгу. Может быть, для того, чтобы лучше представить себе людей будущего ужасного мира, я как можно больше написал о себе и о Нем, которого я не отделял от себя. Но, читая сегодня эту книгу, которую отложил шестнадцать лет назад, я подумал, что смог я не так уж много. Поэтому, принося извинения читателям, которым не нравится, когда люди говорят о себе, особенно поддавшись переполняющим их чувствам, я добавляю к своей книге следующую страницу: