Бэйр

Я положил Бэйр на кровать и пошел осматриваться.

Комната, в которую нас поселили, оказалась весьма неплоха… даже более, чем неплоха, надо отметить! В такой роскоши я жил только раз, когда… а, впрочем, давно это было.

Кровать из красного дерева в углу, напротив – такая же, но пошире, в стене напротив камин из крупного темного камня, на полу вместо ковра старая медвежья шкура, стены в гобеленах, огромное зеркало у резного шкафа, богатая ширма, окно с кушеткой для чтения… куча прочих дорогих и радующих глаз безделушек.

Заглянув в умывальную, я обнаружил настоящую ванную. Вот это я понимаю, богато живут! Они хоть и в глуши, но все по последнему слову… видать, тетя и впрямь неплохо справлялась.

Мне с детства нравилось шариться по домам богатеев, нравились их дорогие безделушки и мебель. Я всегда мечтал, что когда-нибудь у меня будет все такое же… и тогда уж никакой мальчишка в мой дом не пролезет.

Я усмехнулся. Если я проживу еще года два вместе с этой везучей на хорошо оплачиваемые неприятности ведьмой, того и глядя, куплю себе собственное поместье!

Пока я рассматривал радующие глаз предметы и переодевался за ишимерской ширмой в сухую одежду, ведьма свернулась в клубок под мокрым плащом и, видимо, пыталась продолжить спать.

– Бэйр, тебе надо переодеться, перетерпеть доктора и поужинать, – напомнил я, тормоша девицу. И ведь может же сама переодеться, засранка, все ей напоминать надо!

– Нет, я буду спать! Не могу больше терпеть этот гнусный мир! Не надо мне доктора, без него тошно! – злобно проворчала ведьма, укрываясь плащом с головой.

Вода с плаща затекла ей за шиворот и заставила резко сесть на кровати. Бэйр прошипела проклятье и пнула кровать здоровой ногой.

– К черту! – со злостью выругалась она.

Но, несмотря на природную вредность, обостряющуюся при таком вот плохом настроении, Бэйр все же послушалась.

Сев на кровати, она стянула с себя мокрый плащ и попыталась снять все остальное. С одной рукой у нее это совсем не получалось. Ну как я, благородные рыцарь Ордена, мог не помочь девушке в такую трудную минуту? Хе-хе…

– Стой, давай лучше я, – усмехаюсь, пододвигаясь к ней ближе.

– Что это ты помогать решил? – с подозрением посмотрела на меня ведьма, тем не менее давая расстегнуть свою жилетку.

– Захотелось, – пожимаю плечами и ухмыляюсь. – У тебя такой несчастный вид, что мне стало жалко тебя…

– Хм. Когда ты так говоришь, мне становится страшно, – улыбнулась ведьма, убирая с лица мокрые волосы.

– Как тебе наша комната? – спросил я, чтобы отвлечь ее от раздражения.

Осмотревшись вокруг с видом ценителя антиквариата, Бэйр тяжело вздохнула.

– Тебе что-то не нравится в этой чудесной комнате? – наиграно удивляюсь. Ответ был мне известен – он всегда был одним и тем же.

– Тут нет телевизора и электрической кофеварки, а в остальном все чудесно, – грустно объяснила она. – Одни только боги знают, как мне не хватает этих двух вещей!

– Одни только боги знают, как ты мне надоела со своим «эрептичеством», – вздыхаю в тон ей. – Тебе помочь надеть твою ночную рубашку или сама справишься?

– Обойдешься без клубнички, пошел вон…

Пока Бэйр кряхтела за ширмой, я решил поваляться на своей новой кровати. Я выбрал ту, которая шире, подальше от камина.

Оказавшись на мягком матрасе, я сразу понял, как же устал… и не за день, а вообще. Просто устал.

Все, хочу свой титул и свой матрас, и пошли все эти доктора с ужинами куда подальше…

Но как только я позволил себе легонько задремать, люди повалили в нашу комнаты один за другим.

– Где больная? – суетливо спросил маленький деловой мужичок в ночном колпаке. По его очень заботливому тону было понятно, что он хочет сделать с этой больной, из-за которой его разбудили посреди ночи. – Так где больная? – повторил он, вперив меня подозрительный взгляд черных маленьких глазенок под круглыми очками.

– А где мой ужин? – ответила ему больная тем же тоном, выползая из-за ширмы.

Из-за промокших от дождя черных волос, закрывающих лицо, и белой рубахи до пола Бэйр выглядела зловеще. В учебниках Ордена так изображали духов-утопленниц, которые убивали очевидцев на седьмой день.

– Я голодная. А когда я голодная, то злая. Такая злая, что лечить меня во время голода опасно для жизни доктора, – размеренно проговорила она монотонным голосом. Специально или нарочно, но при этом она вытянула вперед здоровую руку и поковыляла к доктору, здорово припадая на вывихнутую ногу.

Я не выдержал и улыбнулся.

Доктор пошатнулся, но все же взял себя в руки.

– Ааа… Ээээ… ужин на тележке, которую мне велели привезти сюда, – проговорил он, указывая на тележку рядом с собой. Вдруг из кармана он вынул дольку яблока и нервно сжевал ее. – Меня зовут Шангай Ловихвост, я домашний доктор Сеймуров. На что жалуетесь?

– На психические расстройства и маниакальное желание убивать докторов, – проворчала Бэйр, прежде чем наброситься на еду.

– Так, давайте как-нибудь без меня тут разбирайтесь, – решил я, с трудом поднимаясь с кровати. – Будут убивать – кричи!