Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Позволяет ли это сделать вывод о том, что этот уровень сенсорного сознания в кантовском смысле эпистемически слеп? Эмпирические данные, безусловно, показывают, что простое феноменальное содержание - это нечто, в отношении чего мы вполне можем ошибаться. Например, можно ошибиться в отношении его транстемпоральной идентичности: похоже, существует еще одна, более высокого порядка форма феноменального содержания. Это субъективное переживание одинаковости, и теперь кажется, что эта форма содержания не всегда является формой эпистемически обоснованного содержания. Она не обязательно представляет собой форму знания. В действительности все мы постоянно выносим суждения об идентичности относительно псевдокатегориальных форм сенсорного содержания, которые - как теперь становится очевидным - строго говоря, эпистемически оправданы лишь в очень немногих случаях. Для подавляющего большинства случаев можно сказать следующее: Феноменальный опыт интерпретирует нетранзитивные отношения неразличимости между конкретными событиями или лексемами как подлинные отношения эквивалентности. Этот вопрос уже занимал Кларенса Ирвинга Льюиса. Поэтому, возможно, будет интересно и непросто еще раз взглянуть на соответствующий отрывок в этом новом контексте, контексте, образованном феноменальным опытом одинаковости:

Осознание представленной квалы, будучи непосредственным, не нуждается в проверке; в нем невозможно ошибиться. Осознание его не является суждением в том смысле, в каком суждение может быть верифицировано; оно не является знанием в том смысле, в каком "знание" подразумевает противоположность заблуждению. Можно сказать, что осознание квала - это суждение типа: "Это тот же невыразимый "желтый", который я видел вчера". Рискуя показаться скучным, я должен заметить, что в интерпретации смысла такого утверждения существует возможность тонкой путаницы. Если то, что подразумевается под предикацией одинаковости квале сегодня и вчера, должно быть немедленным сравнением данного с образом памяти, то, конечно, такое сравнение есть, и его можно назвать "суждением", если угодно; я бы лишь отметил, что, как и осознание единственной представленной квале, такое сравнение является немедленным и неопровержимым; проверка не имела бы по отношению к нему никакого значения. Если кто-то предположит, что такое прямое сравнение - это то, что обычно подразумевается под суждением о качественной идентичности между чем-то, пережитым вчера, и чем-то, представленным сейчас, то, очевидно, он будет иметь очень слабое представление о сложности памяти как средства познания". (Lewis 1929, p. 125)

Память как надежное средство эпистемического прогресса, о чем сегодня свидетельствует эмпирический материал, доступна не для всех форм феноменального содержания. С точки зрения телеофункционализма это вполне логично: во время реальной конфронтации с источником стимула выгодно иметь возможность использовать огромное информационное богатство непосредственно коррелирующих со стимулом перцептивных состояний для решения дискриминационных задач. Память при этом не нужна. Например, организм, столкнувшись с фруктом, лежащим в траве перед ним, должен быть способен быстро распознать его как спелый или уже подгнивший по цвету или аромату. Однако с точки зрения вычислительной техники было бы нерентабельно переносить огромное количество непосредственного сенсорного ввода в ментальные носители, выходящие за пределы кратковременной памяти: Сокращение потока сенсорных данных, очевидно, было необходимым условием (для систем, работающих с ограниченными внутренними ресурсами) для развития подлинно когнитивных достижений. Если организм способен феноменально представлять классы или прототипы фруктов и соответствующие им цвета и запахи, тем самым делая их глобально доступными для познания и гибкого управления поведением, высокая информационная нагрузка всегда будет препятствием. Вычислительная нагрузка должна быть сведена к минимуму, насколько это возможно. Поэтому онлайновое управление должно быть ограничено теми ситуациями, в которых оно строго незаменимо. Если исходить из условий эволюционного давления отбора, то, конечно, было бы невыгодно, чтобы наш организм был вынужден или даже просто был способен помнить каждый оттенок и каждый тонкий запах, которые он смог различить с помощью органов чувств, когда столкнулся с фруктом.