Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Могут ли интроспективные отчеты конкурировать с утверждениями, вытекающими из научных теорий разума? Да, могут, и должны. Но, пожалуйста, обратите внимание, что любая такая конкуренция относительна к нашим интересам: За что конкурируют эти утверждения? Если наша согласованная цель - предсказательная сила, то, конечно, можно приписать такую силу автофеноменологическим утверждениям от первого лица вроде: "Я всегда смогу отличить свой чистый синий от вашего чистого синего!" или: "Вы никогда не сможете сознательно пережить цветной участок, который одновременно демонстрирует красное и зеленое презентационное содержание, полностью удовлетворяя ограничению 10, ограничению однородности!" Такие утверждения - это всегда утверждения о публично наблюдаемом будущем поведении. Они делают предсказания. В первом случае победителем может оказаться эмпирический субъект; во втором случае наука может сделать лучшие предсказания (Crane and Piantanida 1983). На данный момент предсказания собственного будущего поведения от первого лица, которые неизменно основаны на интроспективном доступе к содержанию своего PSM, гораздо лучше и надежнее, чем предсказания от третьего лица. Эта ситуация может измениться, если мы узнаем больше о потенциальных расхождениях или диссоциациях между феноменальным и функциональным, побуждающим к поведению слоями в Я-модели человека или об эволюционных преимуществах самообмана. Что не изменится, так это остающийся и более глубокий философский вопрос. Это вопрос о том, за что, собственно, могут конкурировать интроспективные отчеты и утверждения, вытекающие из научных теорий разума.

Однако истинным фокусом данного предложения является феноменальное содержание, то, как определенные репрезентативные состояния ощущаются с точки зрения первого лица. Помогает ли это пролить новый свет на исторические корни некоторых философских интуиций, таких как, например, картезианская интуиция, что я всегда мог быть кем-то другим; или что мое собственное сознание обязательно образует единое целое; или что феноменальный опыт действительно приводит нас в прямой и непосредственный контакт с собой и окружающим нас миром? Философские проблемы часто могут быть решены путем концептуального анализа или преобразования их в более дифференцированные версии. Иногда эти новые версии могут быть переданы науке. Возможно, проблему сознания можно натурализовать, преобразовав ее в эмпирически поддающуюся решению версию. Однако дополнительная, вспомогательная и не менее интересная стратегия заключается в попытке раскрыть интроспективные корни. Внимательное изучение этих корней может помочь нам понять интуитивную силу, стоящую за многими плохими аргументами, силу, которая обычно выживает после их опровержения. Поэтому я дополню свое рассуждение более подробным рассмотрением генетических условий некоторых интроспективных уверенностей. Но сначала давайте рассмотрим эмпирическое содержание.

Что такое "феноменальное содержание" ментальных состояний, в отличие от их репрезентативного или "интенционального содержания"? Существуют ли примеры психики, демонстрирующей одно без другого? Существуют ли двойные диссоциации?

Репрезентативное или интенциональное содержание ментального состояния - это то, на что это состояние направлено. Важно, что это реляционное и абстрактное свойство, а не внутреннее свойство физического состояния, несущего содержание, и что это верно и для саморепрезентативного интенционального (или, в традиционном понимании, "рефлексивного") содержания. Я-модель получает свое интенциональное содержание, будучи направленной на систему в целом, на систему, внутри которой она активируется. У нее есть единственный интенциональный объект. То же самое верно и для того, что я назвал PMIR, феноменальной модели самого отношения интенциональности. Если рассматривать ее исключительно как репрезентативную структуру, то она направлена на определенные классы субъектно-объектных отношений. Она направлена на то, что система в данный момент обращает внимание на определенный визуальный объект, или думает о чем-то конкретном, или является агентом, преследующим определенное состояние цели, или в процессе коммуникации пытается понять мысли другого человека. Второй важный момент заключается в том, что все, что имеет интенциональное содержание, может искажать как внешний мир, так и саму репрезентативную систему. Например, оно может исказить тот факт, что на самом деле преследует определенное состояние цели.