Читаем Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity полностью

Популярное понятие "данные от первого лица" - это метафора, как и понятие "перспектива от первого лица". В обоих случаях неопределенное, но интуитивно привлекательное значение возникает в результате объединения двух понятий-предшественников, происходящих из совершенно разных областей. В последнем случае мы объединяем семантический элемент теории грамматики (то есть связанный с языковыми описаниями определенных свойств в первом лице единственного числа) с семантическим элементом, относящимся к феноменологии визуального опыта, в частности к его геометрии (условно говоря, наша визуальная модель мира сосредоточена вокруг точки зрения: далекие объекты кажутся меньше близких, параллельные линии сходятся у горизонта и т. д.). В первом случае мы объединяем тот же семантический элемент с понятием, заимствованным из теории науки. При этом мы вводим понятие "данные" в расширенное употребление, которое, к сожалению, рискует оказаться пустым. Во-первых, данные - это то, что извлекается из физического мира с помощью технических измерительных устройств, таких как телескопы, электроды или функциональные МРТ-сканеры. Существует четко определенная и общедоступная процедура, которая, конечно, имеет свои ограничения, но может быть и постоянно совершенствуется. Во-вторых, генерирование данных неизбежно происходит среди групп людей, то есть в рамках научных сообществ, открытых для критики и постоянно ищущих независимые средства проверки. Генерация данных - это, по необходимости, интерсубъективный процесс. Доступ первого лица к феноменальному содержанию собственных ментальных состояний не отвечает этим определяющим критериям понятия "данные". Поэтому мой неполиткорректный вывод заключается в том, что данных от первого лица не существует.

Разумеется, максимизация феноменологического правдоподобия является наивысшим приоритетом для любой теории сознания, феноменального "я" и перспективы первого лица. В этой книге я попытался разработать альтернативную стратегию, а именно: максимизировать степень удовлетворения феноменологических ограничений. Как читатель может помнить, феноменологические ограничения всегда были первыми ограничениями, с которых я начинал (единственные исключения см. в разделах 3.2.11 и 6.2.8). Преимущество этой несколько более слабой процедуры заключается в том, что вы получаете всю эвристическую мощь описаний от первого лица, не прибегая к наивно-реалистическим предположениям и не оговаривая таинственные, непубличные объекты. В частности, вы можете определить сети ограничений, которые можно постоянно уточнять на более низких уровнях описания, в то же время позволяя искать непротиворечивые решения, характерные для конкретной области. Вы можете серьезно относиться к феноменологии, не сталкиваясь со всеми ее традиционными проблемами.

Эпистемологическая проблема феноменологического подхода к "генерации данных" от первого лица заключается в том, что если в двух индивидуальных "наборах данных" возникают противоречия, то нет способа разрешить конфликт. В частности, феноменологический метод не может обеспечить способ дальнейшего роста знания в таких ситуациях. Прогресс заканчивается. Это третья отличительная черта научного подхода к реальности: существуют процедуры, позволяющие разрешить конфликт, возникающий из-за противоречивых гипотез. Эпистемический прогресс продолжается. Иначе обстоит дело в тех случаях, когда два субъекта эксперимента приходят к противоречивым утверждениям типа "Это самый чистый синий цвет, который только можно представить!" против "Нет, это не так, в нем есть слабый, но ощутимый след зеленого!" или "Этот сознательный опыт ревности показывает мне, как сильно я люблю своего мужа!" против "Нет, это эмоциональное состояние вовсе не любовь, это невротический, буржуазный страх потери!". Преимущество подхода, основанного на удовлетворении ограничений, заключается в том, что мы можем превратить такие открытия в новые и дифференцированные ограничения. Любая хорошая теория сознания теперь должна объяснить, как возможны такие правдивые, но противоречивые автофеноменологические отчеты, и в каких случаях они возникают по необходимости. Несоответствия в отчетах ведут к прогрессу, дифференцируя ландшафт ограничений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1. Объективная диалектика.
1. Объективная диалектика.

МатериалистическаяДИАЛЕКТИКАв пяти томахПод общей редакцией Ф. В. Константинова, В. Г. МараховаЧлены редколлегии:Ф. Ф. Вяккерев, В. Г. Иванов, М. Я. Корнеев, В. П. Петленко, Н. В. Пилипенко, Д. И. Попов, В. П. Рожин, А. А. Федосеев, Б. А. Чагин, В. В. ШелягОбъективная диалектикатом 1Ответственный редактор тома Ф. Ф. ВяккеревРедакторы введения и первой части В. П. Бранский, В. В. ИльинРедакторы второй части Ф. Ф. Вяккерев, Б. В. АхлибининскийМОСКВА «МЫСЛЬ» 1981РЕДАКЦИИ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫКнига написана авторским коллективом:предисловие — Ф. В. Константиновым, В. Г. Мараховым; введение: § 1, 3, 5 — В. П. Бранским; § 2 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 6 — В. П. Бранским, Г. М. Елфимовым; глава I: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — А. С. Карминым, В. И. Свидерским; глава II — В. П. Бранским; г л а в а III: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — С. Ш. Авалиани, Б. Т. Алексеевым, А. М. Мостепаненко, В. И. Свидерским; глава IV: § 1 — В. В. Ильиным, И. 3. Налетовым; § 2 — В. В. Ильиным; § 3 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, Л. П. Шарыпиным; глава V: § 1 — Б. В. Ахлибининским, Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — А. С. Мамзиным, В. П. Рожиным; § 3 — Э. И. Колчинским; глава VI: § 1, 2, 4 — Б. В. Ахлибининским; § 3 — А. А. Корольковым; глава VII: § 1 — Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — Ф. Ф. Вяккеревым; В. Г. Мараховым; § 3 — Ф. Ф. Вяккеревым, Л. Н. Ляховой, В. А. Кайдаловым; глава VIII: § 1 — Ю. А. Хариным; § 2, 3, 4 — Р. В. Жердевым, А. М. Миклиным.

Александр Аркадьевич Корольков , Арнольд Михайлович Миклин , Виктор Васильевич Ильин , Фёдор Фёдорович Вяккерев , Юрий Андреевич Харин

Философия