Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Чтобы лучше понять эту интересную взаимосвязь, необходимо провести различие между телеофункционалистской, эпистемологической и феноменологической интерпретацией понятий "репрезентация" и "симуляция". Напомним: в самом начале мы обнаружили, что при анализе, проводимом с объективной научной точки зрения от третьего лица, информация, доступная в центральной нервной системе, никогда не является реальной информацией. Однако, поскольку система определяет пороги упорядочивания в сенсорных модальностях и супрамодальные окна одновременности, она создает для себя временную систему отсчета, которая фиксирует то, что следует рассматривать как ее собственное настоящее (подробнее см. раздел 3.2.2). Говоря метафорически, он владеет реальностью, симулируя "Сейчас", фиктивный вид временной интернальности. Поэтому даже такое присутствие - это виртуальное присутствие; оно возникает в результате конструктивного репрезентативного процесса. Мое телеофункционалистское предположение теперь гласит, что это был процесс, который оказался адаптивным: он обладает биологической функцией и по этой причине был успешным в ходе эволюционной истории. Его функция заключается в представлении динамики окружающей среды с достаточной степенью точности и в определенных, узко определенных временных рамках. Адаптивная функция ментального моделирования, однако, заключается в адекватном восприятии соответствующих аспектов реальности за пределами этой самоопределенной временной системы отсчета. Рассуждая таким образом, человек действует на телеофункционалистском уровне описания.

Интересный аспект этого способа рассуждения заключается в том, что он ясно демонстрирует - с объективной точки зрения от третьего лица, принятой в естественных науках, - каким образом каждая феноменальная репрезентация также является симуляцией. Если проанализировать репрезентативную динамику нашей системы во временной системе отсчета, заданной физикой, то вся ментальная деятельность является симуляцией. Если затем интерпретировать "репрезентацию" и "симуляцию" как эпистемологические термины, то становится очевидным, что мы никогда не находимся в непосредственном эпистемическом контакте с окружающим нас миром, даже феноменально переживая непосредственный контакт (см. разделы 3.2.7, 5.4 и 6.2.6). На третьем, феноменологическом уровне описания, simulata и representata - это два различных класса состояний, которые концептуально не могут быть сведены друг к другу. Восприятие никогда не является тем же опытом, что и память. Мышление отличается от ощущения. Однако с эпистемологической точки зрения мы должны признать, что любая репрезентация - это тоже симуляция. То, что оно моделирует, - это "сейчас".

Философы-идеалисты традиционно очень четко представляли себе эту фундаментальную ситуацию при различных эпистемологических допущениях. Однако описание ее в том виде, в котором она была только что описана, позволяет также породить целый ряд новых феноменологических метафор. Если типичными классами состояний для процесса ментального моделирования являются концептуальная мысль, живописное воображение, сновидения и галлюцинации, то вся ментальная динамика в феноменальном пространстве в целом метафорически всегда может быть описана как специфическая форма мысли, живописного воображения, сновидения и галлюцинации. Как мы вскоре увидим, такие метафоры сегодня, когда они сталкиваются с потоком новых эмпирических данных, вновь отличаются большой эвристической плодотворностью.

Позвольте мне привести яркий пример такой новой метафоры, чтобы проиллюстрировать этот тезис: Феноменальный опыт в состоянии бодрствования - это онлайн галлюцинация. Это галлюцинация в режиме онлайн, потому что автономная активность системы постоянно модулируется потоком информации от органов чувств; это галлюцинация, потому что она изображает возможную реальность как действительную реальность. Феноменальный опыт в состоянии сна, однако, является всего лишь сложной автономной галлюцинацией. Мы должны представить себе мозг как систему, которая постоянно задает миру вопросы и подбирает подходящие ответы. Обычно вопросы и ответы идут рука об руку, быстро и элегантно создавая наш повседневный сознательный опыт. Но иногда возникают неравновесные ситуации, когда, например, автоматический процесс постановки вопросов становится слишком доминирующим. Интересный момент заключается в том, что то, что мы только что назвали "ментальной симуляцией", как бессознательный процесс моделирования возможных ситуаций, на самом деле может быть автономным процессом, который непрерывно активен.