Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

". ... рядом со мной стоял священник, который уже наполовину на пенсии. Вы меня прервали. Речи о порошке уже готовы, а священник готовит наркотики и музыку. Вы собираетесь взяться за кого-нибудь еще сегодня утром, ага!, сейчас я только подумал, что это было утром. Я был на Каппеленском мосту, поймал большую щуку. (Снаружи что-то слышно.) Ага, это, наверное, офтальмолог. Он пришел из-за стиральной машины, это точно. Миссис Х средь бела дня в ванной, однако она не хотела меня оскорблять. Мать сказала, что ее сыну стало хуже в М, а Пульвер не хотел оскорблять П. Но Клагес всегда говорит эти псевдонаучные вещи, поэтому он и занялся графологией".

В этом протоколе экспериментально вызванного психоза мы можем наблюдать, как сознательное, когнитивное "я" становится "семантически непоследовательным", в то время как его содержание все еще глобально доступно для вербального отчета. Формальные нарушения мышления и общее ослабление ассоциативного потока, как это отражено в интроспективном отчете субъекта, могут быть проанализированы как конфигурация, в которой система внутренне наводняется когнитивными ментальными моделями. Эти когнитивные модели, однако, лишь слабо связаны между собой в плане их интенционального содержания. Феноменологически такие ситуации можно описать как те, в которых когнитивный субъект начинает распадаться, в которых феноменальное "я" становится интеллектуально непоследовательным. Непрозрачные ментальные модели, обычно моделирующие операции над концептуальными и пропозициональными структурами системы, теперь активируются в более или менее хаотичной манере, но все же непрерывно интегрируются в Я-модель. Представляя термодинамическую метафору коннекционистской системы, можно попытаться описать лежащую в ее основе микрофункциональную ситуацию как общее увеличение скорости обработки информации, происходящее в системе, которая была "разогрета" и теперь следует по быстрой траектории через последовательность состояний, которые становятся все менее и менее стабильными. То, что вызвал фармакологический стимул, использованный в этом эксперименте, отчасти могло быть довольно неспецифическим растормаживанием определенных областей мозга. Эта ситуация как раз и приводит к повышению общего энергетического уровня системы, что, в свою очередь, порождает менее стабильные симулятивные состояния, характеризующиеся повышенной скоростью смены. Систему искусственно встряхнули, и теперь она отчаянно "пытается", так сказать, расслабиться в более стабильное, низкоэнергетическое состояние.

С точки зрения первого лица этот субличностный процесс реинтеграции - если он в конце концов окажется успешным - будет переживаться как создание жизнеспособной и последовательной когнитивной модели реальности. На более грубом уровне функционального анализа очевидно, что избирательность и способность осуществлять контролируемый поиск в кратковременной памяти значительно снижены. На уровне феноменального опыта, однако, подобная ситуация также приводит к потере весьма специфического вида сознательного содержания, которое было концептуально представлено как когнитивное агентство (см. раздел 6.4.4). В крайнем случае, процесс выбора последовательностей когнитивных содержаний будет просто отсутствовать. Следовательно, процесс формирования сознательной мысли не может быть интегрирован в фон уже существующей прозрачной Я-модели, тем самым превращая ее в мой собственный мыслительный процесс с позиции первого лица. В случае, о котором здесь рассказывается, спутанное состояние все еще может быть интегрировано в Я-модель, оно может составлять содержание сознательного опыта и может быть передано вербально. Если, однако, такое спутанное состояние максимально выражено как на функциональном, так и на феноменальном уровне, мы должны будем сказать, что соответствующий человек больше не является интеллектуальным, когнитивным субъектом в смысле рационального и самосознающего мыслителя своих собственных мыслей. Кроме того, для такой системы не будет когнитивно доступен тот факт, что она на самом деле обладает феноменальной перспективой первого лица. Существование ППМИР было бы недоступно для формирования ментальных концепций. Следовательно, она, например, больше не будет демонстрировать сильные феномены первого лица в смысле Линн Бейкер (как обсуждалось в разделе 6.4.4). Сильная когнитивная субъективность - это то, что может полностью исчезнуть в результате распада субличностей в мозге. Важно отметить, что такой процесс может в то же время оставить нетронутыми аттенциональный субъект и телесное "я".