Беглец. Трюкач

Один из лифтов подъехал сразу, в нем было около десятка полицейских, которые поднимались из гаража, расположенного в подвале. Кимбл с трудом поборол в себе желание броситься бежать и стоял асах вкопанный, пялясь на полицейских и размышляя, будет ли выглядеть подозрительным, если он пропустит этот лифт и подождет другого.

Наверное, будет. Там было достаточно места для двух и даже для трех человек. Один из полицейских придержал дверь для Кимбла и спросил:

— Поедете или нет?

Кимбл заставил себя войти в кабину и сразу повернулся лицом к двери: стараясь не думать о том, что у него за спиной целая орава полицейских. Он поднял глаза к светящемуся табло, где мелькали цифры этажей. Полицейский, стоявший рядом, обвел его взглядом и, зевая, отвернулся.

Лифт поднимался безумно медленно. Кимбл считал этажи по загоравшимся лампочкам на табло. Все вверх и вверх. Наконец лифт остановился на один этаж ниже того, который был нужен ему…

Надо же! Он, казалось, уже был у цели, как вдруг что-то звякнуло и кабина остановилась между этажами. Лампа под потолком замигала. Кимбл нагнул голову и постарался унять дрожь, охватившую его.

— Ах ты, черт! — простонал полицейский позади него. — Ну надо же, как раз сейчас…

— У кого-нибудь есть карты с собой? — пошутил другой.

Лифт вдруг дернулся и снова пошел наверх; на пятом этаже, где он остановился, громко звенел звонок. Двери распахнулись и Кимбл вышел в холл для посетителей, вдохнув «ароматы», которые он научился ненавидеть: пот, металл, отчаяние вместе со слабым запахом паленого белья из тюремной прачечной и томатного соуса из кухни.

Он встал в очередь к дежурному за еще одной посетительницей, молодой женщиной с заплаканными глазами, которая теребила в руках смятый носовой платок.

— Третья кабина, — пробурчал дежурный с неописуемой скукой в голосе; казалось, он выдавливал из себя слова, даже не задумываясь об их значении. — Руки на стекло не класть. Имейте в виду, что по правилам федерального суда ваш разговор может записываться на пленку. Следующий!

Последнее слово он произнес так быстро и монотонно, не отделяя от всей фразы, что женщина даже вначале не поняла, разрешили ей идти или нет. Потом она медленно повернулась и направилась к кабинам, пронумерованным сверху жирными черными цифрами.

Кимбл сразу же подошел к окну. Дежурный изучал бородавку на среднем пальце и, не отрываясь от этого занятия, произнес:

— Имя заключенного?

Это прозвучало так, словно он не спрашивал, а утверждал, но Кимбл сразу сообразил и ответил:

— Клайв Дрисколл.

Все еще не поднимая глаз, дежурный подал ему листок.

— Распишитесь здесь, напишите печатными буквами вашу фамилию, адрес и кем приходитесь заключенному.

Он нагнулся вперед и тем же самым тоном произнес:

— Два-ноль-десятъ. Дрисколл Клайв Р.

В квадратике под заголовком «имя» Кимбл аккуратно написал: Джесс Пулвер. И приписал адрес, который запомнил из телефонной книги. В графе «родственные связи с посещаемыми» он написал: друг. Затем протянул листок дежурному.

Тот взглянул на бумагу, потом опять на свою бородавку и промямлил:

— Будет через пять минут. Можете подождать в холле, — и кивнул на шеренгу стульев, стоявших вдоль противоположной стены.

Кимбл уселся на потертый дермантиновый стул с торчащими из сиденья пружинами и каждый раз опускал голову, когда кто-то проходил мимо. Прошло шесть минут, за которые Кимбл несколько раз порывался вскочить на ноги и броситься вон из здания. Но тут дежурный перегнулся через стойку и уныло произнес:

— Посетитель к Дрисколлу?

Кимбл встал.

— Седьмая кабина, — продолжил дежурный. — Руки на стекло не класть. Имейте в виду…

Но Кимбл уже не слушал. Он быстро прошел вдоль ряда стульев и остановился у кабины под номером 7, все время держа в голове образ убийцы Элен!…

Загорелый с темными вьющимися волосами, черными глазами, тянущийся к нему со злостью и удивлением, пытаясь выхватить протез…

Перед тем, как войти в кабину, Кимбл задержал дыхание, собрался и сделал шаг вперед, чтобы наконец оказаться лицом к лицу с Дрисколлом.

И тут же сник, словно из него вышел весь воздух. Дрисколл оказался маленьким, жилистым негром с беспокойными светло-карими глазами. Он сидел, положив перед собой руки на стол — одну настоящую, одну искусственную — и смотрел сквозь стекло на Кимбла.

— А это кто еще?

Не он! Кимбл отступил назад. Он пришел сюда, рискуя всем, а оказалось, что Дрисколл — совсем не тот, кого он разыскивает. Ему безумно захотелось оказаться как можно дальше отсюда, как можно дальше от Дрисколла, от этого запаха…

— Не важно, — пробормотал он, — я ошибся.

Подозрение на лице Дрисколла сменилось выражением безысходности.

— A-а, один черт. Побудь здесь несколько минут, поговори со мной немного…

Но Кимбл уже шагал по длинному коридору из холла для посетителей к лифтам, около которых болталась еще одна группа полицейских.

Он круто развернулся и пошел в другой конец коридора, где на дверях было написано: «Выход на лестницу».